Предначертанная. Часть первая. Шахназ Сайн
живой и невредимый?
Мира не спешила отвечать. Она смотрела на роскошную девушку, поражаясь той агрессии, что от неё исходила. Точно такой же, что ей довелось увидеть и в Ратмире.
– Это Мира, – спокойно произнёс Ибрагим Асадович. С утра пораньше меньше всего хотелось выслушивать старшую дочь, но эта встреча должна была состояться, поэтому он знал, что истерики не миновать. – Теперь она работает у нас и будет находиться рядом с Махирой.
– Как это? – брови Сюзанны сомкнулись на переносице, в глазах вспыхнула осторожность, а следом и недоверие. – Что она здесь делает?
– Всё просто, моя дорогая. – Ибрагим Асадович устало протёр глаза и тихо вздохнул. В висках стучало, усталость давала о себе знать. Только сейчас он заметил чашку кофе, хотя и не понял, когда это Нина успела незаметно пробраться в гостиную и поставить поднос с чаем и кофе на стеклянный журнальный столик. – Мира будет находиться с Махирой, – произнёс он спокойным тоном.
Повисла мёртвая тишина. Ибрагим Асадович смотрел в глаза дочери, отмечая в них откровенный ужас и негодование. Она потеряла дар речи. Губы сложились в тонкую неровную линию.
Ибрагим Асадович тем же непоколебимым тоном добавил:
– Это не надо понимать. Это надо принять.
Он положил руку на плечо жены. Она в ответ коснулась его пальцев, поддержав мужа. За годы брака они научились понимать друг друга без лишних слов.
Сюзанна, с больши́м усилием взяв себя в руки, театрально фыркнула и к огромному удивлению родителей безо всякого спектакля, какие любила обычно устраивать, вышла из гостиной.
Махира вздрогнула.
Ибрагим Асадович обречённо вздохнул, понимая, что это это лишь затишье перед бурей и расслабляться не стоит.
Мира смотрела на дверь, за которой исчез хрупкий силуэт Сюзанны. Она заметила красный плетёный браслет с синим глазом на левой руке скрывшейся девушки. Подобное украшение приснилось Мире перед первой встречей с Ибрагимом Асадовичем.
Надежда, теплящаяся в груди, способна исцелять.
Глава 7
Я не чувствую боли, я чувствую надежду
Ежедневно в половину девятого утра у подъезда Миру поджидала чёрная машина.
Соседка, часто выходившая ранним утром посидеть на скамейке, осуждающим взглядом провожала проходящую мимо Миру, которая затем скрывалась в чёрной машине. Непроизнесённые слова кричали девушке вслед: «Вот вернётся твой отец! Вот расскажу ему всё!»
Это раздражало, но нисколько не удивляло. Соседи по натуре своей – народ любопытный, и личная жизнь других их интересует куда сильнее, нежели их собственная. А что принято думать о своей жизни? Правильно, она идеальна и неприкосновенна. Зато в делах других людей можно вдоволь покопаться.
Вечером на этой же скамейке встретятся три подружки-старушки и в ярких красках обсудят всё и вся. Особенно тех, кому, к большому несчастью, довелось попасть в поле их зоркого зрения.
Проходя мимо Василисы Николаевны, сидевший у подъезда с невозмутимым