Мы – Сильные. Яна Сибирь
уютно устроившись, почему-то подумала, что было бы лучше, если бы у меня был старший брат. Но, только хороший старший брат, а не ублюдок, вроде Филиппа. Вот мой брат всегда бы был рядом. Оберегал, защищал, помогал и давал мне нужные советы. Да, мой брат был бы именно таким. Ума не приложу, почему Бог решил, что старшей сестры, похожей на сволочь, мне вполне достаточно.
Я могла бы долго мечтать. Я часто так делала. В реальность меня вернул холодный грубый голос хозяина, и когда я вернулась, то в комнате уже не было слабо воспитанных детей Штырь, а были лишь Герман и Илина.
– Приступай, – бросил Герман и мотнул головой в сторону супруги. – Твоя мать уже не справляется. Выдохлась.
Я промолчала. Хотела, конечно, нагрубить и дать ему по роже, но этот жест вряд ли помог бы моей маме. За Лию я не волновалась. Она за меня, в принципе, тоже. Я вовремя сказала себе, что я здесь, чтобы помочь моей маме, а не сделать ее положение еще более невыносимым. Вот почему я промолчала. Уверена, что у многих такое было, хоть раз в жизни, но точно было. Противное чувство.
Я медленно приблизилась к Илине, к хозяйке дома и взяла ее за руку. Первый раз в своей жизни я лечила человека. Я не была готова к тем ощущениям, которые вонзились в мое тело. Я как будто горела. Мне казалось, что в моей руке не рука хозяйки, а раскаленные угли. Мне захотелось избавиться от этого чувства, но я знала, что нельзя. Надо поставить Илину на ноги и, возможно, тогда эти люди ненадолго оставят мою маму в покое.
Тогда же я в первый раз и увидела, как мои руки становятся серыми, словно их запачкали пеплом. Это страшно, но в тоже время, удивительно. Может я даже могла бы получить удовольствие от этого процесса, если бы знала, что помогаю хорошему человеку. Но, это было не так.
Илина Штырь была неприятной женщиной. Она плохо обращалась со всеми, даже с самой собой. Она не любила себя наедине с собой, но всегда восхищалась собой на публике. Единственное, что немного любила эта женщина, так это своих детей. Да, она, конечно, старалась выглядеть счастливой, но те, кто видел ее каждый день, никогда бы не подумали о ней, как о счастливой, умиротворенной женщине. Она это знала, оттого и злилась еще больше.
Держа ее за руку, я чувствовала ее злость. Я чувствовала все. Мне было плохо. Тогда я еще была неопытна в таких делах и не знала, как блокировать часть того яда, который получаешь от простых людей, поэтому в мой первый раз я получила весь спектр эмоций и ощущений, которые только можно было получить.
Сильным запрещалось первыми отпускать руку. Нужно было ждать, пока хозяева сами освободят твою руку и только тогда сеанс считался законченным. Это я знала, поэтому смирно стояла и впитывала в себя все нехорошее из организма и мыслей хозяйки. Но, вдруг, среди всей этой гадости я почувствовала что-то очень хорошее. Что это? Через минуту ответ сам пришел мне в голову. Я даже не поняла, откуда он взялся. Я улыбнулась.
Заметив мою улыбку, Илина испугалась и отшвырнула мою руку, как будто обожглась.
– Можешь идти, – слегка запинаясь, сказала она. – Сегодня ты мне больше не