Золушки из Ирландии. Ева Арк
друзей и родственников поддержали несчастную леди, поспешившую уведомить своего мужа:
– Мои дети были обласканы сверх всякой меры, что я даже подумала, будто люди готовы были съесть их!
Во время своего пребывания на Севере Джейн как-то нанесла визит Уильяму Гранту, лорду-адвокату Шотландии, обратившись к нему со следующими словами:
– Моя честь поставлена под сомнение в связи с рождением моих детей, но Бог знает о моей невиновности и о том, что дети принадлежат мне. Если Ваша Светлость сочтёт это необходимым, я приведу любые доказательства, которые сочту необходимыми.
– Вам не нужно беспокоиться по этому поводу, – ответил великий адвокат, – поскольку Вы и мистер Стюарт признаёте детей, дополнительных доказательств не требуется; если кто-либо оспаривает их рождение, он должен доказать, что они не ваши дети.
С тех пор, как Элизабет Ганнинг вышла замуж, Джейн постоянно передавала ей поздравительные послания через леди Шарлотту Эдвин, тётку герцога Гамильтона, гордую и набожную даму, которая была камеристкой вдовствующей принцессы Уэльской. А как только прекрасная герцогиня переехала в Холируд, истинная дочь рода Дугласов поспешила нанести ей визит. Таким образом, когда Элизабет особенно нуждалась в душевном покое, ей было суждено столкнуться с тайной, которая омрачила её жизнь на последующие семь лет и не давала покоя до самой смерти.
Поскольку добросердечная юная красавица надеялась вскоре стать матерью, природный инстинкт подсказывал ей, что она должна принять бедную родственницу, попавшую в беду. Даже хмурые взгляды мужа не смогли остановить её. Но, когда Джейн пришла в королевский дворец, она обнаружила, что дверь перед ней закрыта. Элизабет не была виновна в этом оскорблении. Желая сохранить расположение герцога Дугласа, её муж послал спросить у него:
– Следует ли леди Гамильтон принять жену полковника Стюарта?
На что последовал ответ:
– Поскольку я навсегда отверг свою сестру, то восприму с пониманием и доброжелательностью, если её не впустят в Холируд.
Элизабет перешла на сторону своего мужа, который убедил её следующими словами:
– Надеюсь, Вы не хотите, чтобы это нищее отродье, которое подобрала леди Джейн в Париже, помешало нашему будущему ребёнку унаследовать поместья Дугласов?
Примерно в это же время в газетах появилась история о том, как сумасшедший герцог, в минуту просветления посетив своего предполагаемого наследника, был настолько очарован красотой его жены, что вручил ей чек на 10 000 фунтов стерлингов.
– Это было сделано с таким тактом, что не допускало отказа, – восторженно утверждал автор статьи.
Наконец, Джейн собралась с духом, чтобы встретиться лицом к лицу с самым большим испытанием в её жизни. В апреле 1753 года она приехала в замок Дуглас, где провела своё детство и юность. Сквозь щель в воротах Джейн увидела свою старую служанку, проходившую по двору, и окликнула её. В свой черёд, заметив, что она стоит снаружи с двумя малышами, та отодвинула засов, чтобы