Женщина со шрамом. Филлис Джеймс
машины стоят перед домом. Вас ожидают.
Рода вручила ему ключ и последовала за ним в дом. То беспокойство, легкое чувство утраты ориентации, которое она испытала, сидя одна в машине во время грозы, все еще не оставило ее. Опустошенная, неспособная на эмоции, она чувствовала сейчас лишь некоторое облегчение оттого, что наконец приехала на место, и, войдя в просторный холл с лестницей в центре, вдруг осознала, что ей снова необходимо остаться в одиночестве, чтобы не нужно было пожимать руки, выслушивать формальные приветствия, когда ее единственное желание – оказаться в тиши собственного дома, а чуть погодя – в привычном уюте собственной постели.
Холл Манора поражал воображение, как она и ожидала, но показался ей неприветливым. Мужчина поставил ее чемодан у подножия лестницы и, открыв дверь слева, громко объявил:
– Мисс Грэдвин, мисс Крессет.
Потом, взяв чемодан, стал подниматься по лестнице.
Рода вошла в дверь и очутилась в большом зале, который привел ей на память картины, какие она, вероятно, видела в детстве или когда посещала другие загородные поместья. После темноты, царившей снаружи, здесь все было полно света и цвета. Высоко над головой арочные балки потемнели от старости. Резные панели покрывали нижнюю часть стен, а над ними висел ряд портретов – лица эпохи Тюдоров, Регентства, правления королевы Виктории, прославившиеся разнообразными талантами; некоторые портреты, как заподозрила Рода, получили здесь место больше из семейного почитания, чем за художественные достоинства. Прямо напротив нее располагался облицованный камнем камин с каменным же гербом над ним. В камине потрескивал огонь – горели поленья, пляшущие языки пламени отбрасывали блики на трех человек, поднявшихся ей навстречу.
Они, очевидно, сидели за чаем: перед камином под прямым углом стояли друг против друга четыре кресла с полотняной обивкой – только они были здесь современными предметами обстановки. Между ними на низком столике – поднос с остатками еды. Группа приветствующих новоприбывшую состояла из одного мужчины и двух женщин, хотя слово «приветствующие» вряд ли могло быть подходящим, поскольку Рода чувствовала себя нежеланным гостем, запоздало явившимся к чаю и ожидавшимся без особого энтузиазма.
Более высокая из двух женщин представила ее присутствующим.
– Я – Хелина Крессет, – сказала она. – Мы с вами уже беседовали. Рада, что вы благополучно добрались. У нас тут случилась сильная гроза, но грозы здесь часто бывают на каком-нибудь одном пятачке, так что вы могли в нее и не попасть. А вам я хотела бы представить Флавию Холланд – операционную сестру, и Маркуса Уэстхолла – он будет ассистировать мистеру Чандлеру-Пауэллу во время вашей операции.
Они обменялись рукопожатиями, лица сморщились в улыбках. Впечатление о новых знакомых у Роды всегда было моментальным и сильным, зрительный образ запечатлевался в уме и никогда не мог стереться полностью; он нес с собой восприятие характера,