Царица Пальмиры. Бертрис Смолл
В теле мужчины нет ничего такого, чего следовало бы бояться. Может быть, в нем есть что-то смешное. Ведь у него нет той красоты форм, какая есть в женском теле. Все же полагаю, я достаточно красив, по крайней мере настолько, насколько может быть красив мужчина.
У нее вырвался тихий смех, но глаза оставались закрытыми.
– Зенобия! – В его голосе слышалась и насмешка, и строгость. – Открой же глаза! Приказываю тебе!
Она открыла глаза и села.
– Мне нельзя приказывать, Ястреб! – Потом ее серые глаза расширились, и она произнесла, задыхаясь: – О-о-ох!
Глядя на нее, он озорно усмехнулся:
– Разве я не привлекателен на твой взгляд, мой цветок? – И он встал в позу, пародируя атлетов на арене.
Она была не в состоянии оторвать взгляд от его тела. Он был немного выше ее, сложен прекрасно: ноги длинные, икры и бедра крепкие и красиво очерченные, узкая талия, переходившая в широкую грудь и еще более широкие плечи; руки длинные и мускулистые, а кисти тонкие, с длинными пальцами. Его тело было загорелое и гладкое, и теперь, когда она глядела на него, ее снова переполняло желание ласкать его так же, как он ласкал ее две недели назад. Она осторожно отводила взгляд от символа его пола. Однако теперь ее взгляд скользнул вниз, и, когда она отважилась сделать это, краска смущения разлилась по ее щекам. К ее удивлению, тот страшный зверь, перед которым она испытывала страх, оказался всего лишь нежным созданием, маленьким и мягким, угнездившимся на своем ложе, покрытом темными волосами.
И снова он угадал ее мысли.
– Он становится большим только тогда, когда я желаю тебя.
– Но ведь ты же сказал, что хочешь меня! – упрекнула она его.
– Я действительно хочу тебя, мой цветок, но хотеть и желать – это разные вещи. Я хочу тебя разумом и сердцем, а желание исходит из моего тела. – Он вытянулся в постели рядом с ней. – Сегодня у меня не было времени для желания. – Протянув руки, он привлек ее к себе. – Не было времени до настоящего момента, Зенобия.
Его губы нашли ее губы. Он завладел ими и пробовал их вкус до тех пор, пока она, охваченная сильной дрожью, не отдалась его вспыхнувшей страсти.
Она не ожидала, что губы мужчины могут быть такими нежными. Он мягко приказал ей разомкнуть губы, и она повиновалась, пропуская внутрь его бархатистый язык. Он ласкал ее язык, и неожиданно она почувствовала, что внутри у нее начинает полыхать пламя. Она откинула голову назад и несколько раз вдохнула воздух, чтобы унять головокружение, но он только засмеялся и снова завладел ее губами в горячем поцелуе. Наконец, удовлетворившись тем, что ее нежные губки покорно приняли свои обязанности, он проложил своим обжигающим ртом тропинку вниз. Его тонкие пальцы гладили ее стройную шею. Запечатлев жаркий поцелуй на ее ушке, он прошептал:
– Ты чувствуешь, как в тебе зарождается желание, любовь моя?
И он нежно укусил ее за мочку уха, а потом двинулся дальше по мягкой шелковистой выпуклости ее шеи.
Зенобия задрожала. Когда руки мужа отыскали ее округлые полные груди, она нежно вздохнула в страстном томлении. Она