.
философии, поскольку люди, живущие в различных странах земного шара, отличаются по различным основаниям: плодородию земли, природным способностям, степени развитости последних и т. п. Следовательно, «сама природа некоторым образом полагает основание различию в состоянии человечества на земле»[237].
Весьма важным для политической экономии Т. Ф. Степанов считал вопрос о связи теории и практики, теоретических и эмпирических методов познания. По его мнению, теория представляет собой осмысление опытов, осмысление того, что ум человеческий замечает на земном шаре. Любая совершенная теория, не имеющая никакого отношения к опытности, является чистым вымыслом. И, наоборот, совершенная опытность без теории есть не что иное, как простое понятие о непосредственном действии предметов без всякого их осмысления. В первом случае мы имеем дело с сумасбродством, во втором – с невежеством. Однако такие крайности не характерны для политической экономии. Теория и практика не могут противоречить друг другу, хотя они более или менее раздельны между собой в относительном своем направлении[238].
Выясняя пользу политической экономии как науки, Т. Ф. Степанов подчеркивал, что эта польза не подлежит никакому сомнению, хотя некоторые народы во все времена достигали блистательной степени богатства без политико-экономических знаний. Однако из этого неверно было бы делать вывод о бесполезности политэкономии как науки. По Т. Ф. Степанову, знание политэкономии полезно и важно не только для государственных деятелей, но и для всех граждан, ибо эта наука объясняет пути приобретения, сохранения и увеличения богатства. Последним же пользуются все члены общества. И чем вернее распространяются между ними политико-экономические знания, тем в большей мере данная наука избавляет их от ошибок, заблуждений и необдуманных предприятий. Знание политэкономии знакомит человека с трудом и добродетелями, раскрывает его настоящее достоинство и положение в мире. Кроме того, подобное знание способствует сближению людей и народов благодаря взаимности представляемых ими полезных услуг. «Оно ясно показывает нам, что все люди и народы составляют одно целое, одно человечество и что только дружными, соединенными усилиями они в состоянии достигнуть своего благоденствия»[239].
Вместе с тем Т. Ф. Степанов подчеркивал, что нельзя превратно думать о политической экономии, знание которой будто бы порождает жадность к приобретению богатства. В действительности же она только показывает его назначение, важность и необходимость в общественной жизни. Сама по себе жадность представляет крайнюю скупость и расточительность, а потому изгоняется из области науки. Люди, преследующие такие цели, суть эгоисты. Однако «политическая экономия не терпит эгоизма, но между тем дает полный простор деятельности человека»[240]. Нетрудно видеть, что в этом пункте Т. Ф. Степанов занимал совершенно иную позицию, чем А. Смит и его последователи.
В
См.
См.
См.