Внутренний порок. Томас Пинчон
Лурд меж тем в ванной, вопит, вжавшись носом в зеркало. – Снимки предоставлены НАСА!
– Тут просто свет такой, – поспешил отметить Док. – Вы отлично выглядите, ребята, отлично, честно.
Так они и выглядели, и вскоре, облачившись в согласованные платья из салона «Династия» в гонконгском «Хилтоне», девушки, повиснув у Дока на обеих руках, проследовали по переулку, где, запертая в гараже с единственным пыльным окошком, сквозь тусклое старое стекло сияла эдакая мечта – сверхъестественно вишневый винтажный «оберн», цветом буро-малиновый, с отделкой грецким орехом кое-где и номерной табличкой «ЛИМ УУХ».
Проездом по магистралям Сан-Диего и Портовой, жизнерадостные стюардии просвещали Дока целым списком достоинств Пари и Хоакина, посреди коего он бы обычно отключился, но поскольку интерес ФБР к мальчишкам разжег любопытство и у него, приходилось слушать. Ну а кроме того, отвлекало от излишне самоубийственной, казалось Доку, манеры Лурд пилотировать «оберн».
По радио передавали золотую старушку «Досок», в которой рок-критики отмечали определенное влияние «Пляжных мальчиков» —
Свет не знал таких галлю-цинаций.
Она крикнула: «Газуй давай, ты что?»
Как тут отказать – ей 18,
И она несется в «ГТО»?
Рвем на север с красного в Топанге —
С визгом дым из-под колес идет.
Под капотом моего «мустанга»
Гоночный так сказочно ревет…
[Проигрыш]
Морда к морде – когда ворвались
В Лео Каррилло [Рифф духовой секции],
Гонка гордо, не стихла на Мысе Мэгу…
«Форд-мустанг» и лихой «понтии-ак» —
Мчимся пьяно вдоль океана:
Фанаты моторов только так и жгут.
Бак забыл залить на Сан-Диего —
На парах попробуй покатить, —
А она мне ручкой: hasta lu-ego, – в Кали —
Форнии умеют так шутить…
(Док попытался прислушаться к инструментальной вставке, и хотя сквозняки на «Лео Каррилло» накладывали славные гармонии мариачи, на теноре вряд ли был Дик Харлинген, какой-то другой специалист по соло в одну-две ноты.)
Вот я на обочине хирею,
Вдруг – знакомый рев ее движка.
Что же на сиденье рядом с нею?
Красная канистра чистяка…
И рванули мы, обратно, мимо
Лео Каррилло [Тот же рифф духовых],
Морда к морде аж до Малибу —
«Форд-мустанг» и лихой «понтии-ак»,
Мчимся пьяно вдоль океана —
А иначе я и не могу…
Девушки на переднем сиденье подскакивали на ходу, визжа:
– ¡A toda madre![22] – и: – Ништяк будет, девки! – и все такое прочее.
– Паря и Хоакин – они та-а-акие потрясные, – до обморока заливалась Мотелла.
– ¡Seguro, ése![23]
– Ну, вообще-то я имела в виду только Парю, про Хоакина я ж ничего сказать не могу, а?
– Почему это, Мотелла.
– Ууу,