Андрей Рублёв, инок. Наталья Иртенина
конь хоть и был коротконог, бегал быстро. Заметив его, они и не думали скрываться в лесу.
– Тебе чего, паря?
Они стояли друг против друга. Двое против одного. Алексей сорвал с пояса меч вместе с ножнами. Разбойные рожи потянули свои сабли.
– Вот, – тяжело дыша, проговорил отрок, – князь велел отдать.
– Что-то ты брешешь, молокосос. Какой еще князь? Зачем нам твоя махалка?
– Погоди, Булгак, – заинтересовался один, прищуренно изучая меч. – Ножны-то посеребренные. А ну-ка ветошку развяжи.
Алексей сорвал с рукояти холстину. Сверкнул густой чистой зеленью измарагд.
– Князь велел… тебе, Голован, – с усилием выдавил отрок. – За Фотия. Наперед.
Голован оглянулся на дружка, приосанился.
– Слыхал? Уважает князь. – Он вдел саблю в ножны и потянулся за подарком. – Давай сюда.
Алексей держал меч на вытянутых руках. Едва Голован приблизился, он рванул клинок из ножен и рубанул сплеча. Рассеченное у шеи тулово разбойника завалилось на круп коня, брызжа кровью.
Второй злобно ощерился, выставил вперед саблю. Но держал ее так, будто это дубина.
– Вона, значит, как, паря… Князь, говоришь?
– Князь. – Теперь Алексей был спокоен. – А тебя, Булгак, я отпускаю. Хоть ты и мерзок.
– Узнал я тебя, гаденыш. Жаль, не сразу. – Булгак кружил на коне вокруг него. – Зря не удавили тогда.
– На полгривны позарились, – криво усмехнулся отрок. – Продешевили.
– Что ж тебя, щенок, ушкуйники в Орде не продали? Аль вывернулся?
– Хватит, Булгак, – отрезал Алексей. – Ты знаешь довольно. Я хочу, чтобы ты сказал тому, с кем вы встречались в лесу. Князю. – Это слово он выплюнул с ненавистью. – Скажи ему вот что: кровь праведных вопиет к отмщению. Только это. И сам помни: если попадешься мне еще раз, уже не отпущу тебя.
Булгак, шипя и оглядываясь, пустил свою клячу вскачь по дороге.
– В другой раз и ты попадись мне только, гаденыш.
Алексей смотрел ему вслед, пока разбойник не исчез за поворотом дороги. Тогда и сам скрылся в лесу, слез с седла и тщательно оттер травой кровь с меча. Навязал снова тряпицу на рукоять. Только после этого отправился обратно. Путь запомнился хорошо, и к истокам ручья он вышел скоро. Через полверсты увидел знакомый овраг. Спешась, искал Андрея, звал, продирался сквозь заросли, в сердцах рубил клинком колючий малинник.
– Андре-ей!
Лес отзывался птичьим свистом и дробью дятла. Ведя чалого в поводу, Алексей побрел наугад. Время от времени он оглашал лес отчаянным зовом, на который никто не откликался.
…Места были совсем глухие. Давний бурелом порос густым мхом. Поршни на ногах отсырели – при каждом шаге ступни выдавливали болотную жижу. Тень становилась гуще, солнце уходило. Андрей понял, что накрепко заблудился.
Он сел на мшистый ствол и задумался. Но как ни пытался, не мог вспомнить, в какую сторону пошел после того, как увидел на дороге убитого и кобылку, пасшуюся невдалеке. Уверенность в том, что это сделал Алешка, погнала его прочь, не разбирая пути.
Надо