Отряд Аз. Михаил Кельмович
вода под скалой, и обступающие ступенями амфитеатра гранитные полки с молодыми деревьями.
Они с полчаса уже шли на веслах, и тишина казалась хрустальной.
– Да, здесь хорошо, – обернулась к Тину Вирджи.
– Тебе не просто понравилось это место. Оно притянуло тебя, – Тин улыбнулся, ей показалось – загадочно.
– Да? Ты о чем?
– Это место силы, и оно позвало тебя. Можно сказать, вы понравились друг другу.
– Какая разница, кто кому понравился? Давай искупаемся.
– Искупаемся, конечно. Разница в том, что в таком месте не стоит вести себя как попало. Возможно, оно что-то хочет сказать тебе. Этим не стоит пренебрегать.
Вирджи, захваченная настроением бухты, наконец обратила внимание на его слова. Она чувствовала себя растворенной в этом пространстве, и ей не хотелось размышлений, ничего серьезного. Но в том, что сказал Тин, серьезного не было. Угадывалась игра, новая загадка.
– И что же нужно делать? – лукаво спросила она. – Я не чувствую ничего особенного.
– То, что ты чувствуешь, и есть настроение места. Я покажу, как подружиться с ним. Посмотрим, может быть, оно нам сделает подарок.
Вирджи угадала: это была игра.
– Давай тогда, веди, Сусанин!
Они причалили и вытащили лодку на песок.
– Смотри, я как бы превращаюсь в локатор, – Тин «повел». – Стараюсь воспринимать все сразу. Не фокусируюсь ни на чем, не анализирую. Стараюсь увидеть и почувствовать настроение места, его энергетические поля. Одновременно я наблюдаю за складками почвы, расположением камней и деревьев, за тем, как они проявляются. Например, куда подует ветер, как качнутся ветки и их тени. Так место говорит мне, что делать.
– А камни тоже говорят?
– Да, говорят, но о них потом. Ты видишь потоки энергии и настроения?
– Потоки… не очень, – призналась Вирджи.
– Тогда попробуй встроиться в мое восприятие, как бы присоединиться.
Вирджи сделала какое-то внутренне движение, не совсем ей понятное, и вдруг увидела мелькающие среди стволов нити, похожие на лучи солнца. Они иногда сливались с бликами и тенями, порой их было не различить. Одновременно вместо непонятной эйфории, приподнятого настроения, она вдруг ощутила, что пространство вокруг наполнено какой-то суровой нежностью, и это чувство обращено к ней. Оно было отчетливым, сильным, разливалось вокруг. У него не было фокуса, центра – странно. На фоне этого чувства она видела, как радуются теплу маленькие растения: ростки черники, и неизвестно откуда взявшейся куст бузины. Они видела их радость глазами. Их чувства были похожи на искры солнца в воде. Нежность леса и скал была обращена к ней. Лес безмятежно и чувственно тянулся к ней, казалось, деревья пытаются гладить ее своими ветками.
Она увидела, что световые нити собираются в одной точке, и заметила вдруг сразу за пляжем, на краю рощи небольшую полянку, очень странную, покрытую тонкой травой, ровную, будто нарисованную циркулем. В центре травяного круга, казалось, стоял язык золотистого пламени ростом почти