Нечто иное. Андрей Малютин
и вышли из нее в свой день рождения с разницей в шесть лет. Лежите. Теперь дело пойдет на поправку.
– Мои родители?.. – поинтересовался Костя.
– Им уже сообщили. Ваше чудесное излечение отслежено камерами наблюдения. Уверен, что весь институт сейчас говорит только об этом. Я оставлю вас ненадолго. Алла последит за вами.
– Да-да, доктор, – медсестра подвинула стул к кровати и взяла Костю за руку, – можете идти.
Прошло три месяца.
Только что Костю доставил прямо к подъезду его дома новенький аэромобиль, плавно опустившись на стриженый газон.
– Прибыли, – небрежно бросил автопилот.
– Отправляйся обратно, – скомандовал Костя.
«Нет возможности. Я зарегистрирован на ваше имя директором института головного мозга. Это одномесячная благотворительная акция. Вам необходимо получить «головную улитку» в течение этого месяца, чтобы подтвердить право постоянного владения. В случае невыполнения, вы теряете право владения аэромобилем. Конец связи».
Костя медленно встал с удобного кресла. Прямо под пультом управления на полу стоял термоконтейнер. Костя откинул держатели по бокам, нажал на кнопку и сдвинул крышку. Из глубины контейнера повалил пар, сквозь который Костя явно различил горлышки бутылок шампанского.
«Вот это да!» – Костя присвистнул.
Мать ждала Костю у выхода из подъезда с распростертыми объятиями.
Через несколько часов.
Костя подошел к окну – к тому самому окну своей квартиры – и посмотрел во двор. Никакого дома. Детская площадка, как и говорил психолог. Кстати, психолог!
– Мам!
– Что, сынок? – раздалось с кухни.
– А Андрей Викторович никуда не переехал?
– Какой Андрей Викторович?
– Ну папа Игоря, моего друга.
Мать вошла в комнату, держа в одной руку тарелку, а в другой полотенце. Костя повернулся. Лицо у матери было какое-то испуганно-удивленное.
– Да он… – Женщина сделала паузу. – Он спился, сынок. После того, что с тобой случилось, он сильно запил и умер год назад. Сын-то его, Игорь, даже на похороны не пришел, наркоман.
– Умер? – Костя сделал паузу. – Жаль… А Игоря где найти?
– Да зачем он тебе?
– Мам.
– Да во дворе он, на площадке детской ошивается! Они там с дружками колются в беседке… не ходи ты к ним!
– Ладно, я быстро, мам! – Костя рванул к двери и зачем-то побежал бегом вниз по запасной лестнице, забыв о скоростном квадродверном лифте, доставляющем пассажиров прямо в квартиру четырехмодульного блока каждого этажа.
В беседке, спрятанной среди густых зарослей сирени, Костя увидел того, кого хотел увидеть. Игорь полулежал на скамейке. Рукава его были закатаны. Рубаха расстегнута. Голова запрокинулась назад и вбок, он выглядел очень страшным – с закатившимися глазами. Из уголка рта стекала струйка слюны. Лицо Игоря было лицом сорокалетнего мужика, страдающего тяжелым заболеванием. Рядом на скамейке в таких же позах сидели два парня и девушка. На предплечьях четко виднелись дорожки от множества