Нечто иное. Андрей Малютин
кодовый ключ и все – можно передавать человеку мысли. Мозг, приняв код, будет готов к получению мыслей от конкретного человека, а «улитка», приняв код, доведет их до сознания. Никто не сможет подслушать. Просто и эффективно. Вот бы заиметь такую…
– Так-так, подожди… – Костя почесал лоб. С головными более-менее понятно. А ручные? Это что, значит, в туалет пойдешь, а о тебе все знать будут, кому надо и не надо? Где ты, что делаешь и с кем – все это кто-то отслеживает?
– Да какая разница! Ты же не видишь оператора. Пусть себе смотрит на твою задницу. Никто другой кроме него этого сделать не может. Это во благо, понимаешь? Центр отслеживания России – ЦОР – наблюдает не только за мной. Они следят за больными, наркоманами, выпущенными на волю преступниками, ну и еще за кем-нибудь. Это прорыв, Костян, прорыв! Жить стало не страшно и удобно. Делай, что хочешь. Свобода! Случись с тобой что – помощь придет незамедлительно.
– Да, понятно… спасибо, Коль! Но вот у меня нет никаких «улиток», как мне поесть в кафе? – Костя кивнул на вывеску.
– Не дрейфь. Деньги пока принимаются. Программа микрочипирования рассчитана еще на пятнадцать лет. Затем «улитки» будут ставить принудительно, по достижении 16 летнего возраста. Вообще, уже сейчас не иметь ее – непрестижно.
– Ладно, Коля, спасибо. Ты, я вижу, спешишь?
– Ага, к пирушке подготовиться надо. Ну так что, я жду?
– Буду, обещаю!
Друзья пожали руки и разошлись в разные стороны.
«Правильно, – раздался в голове Кости знакомый скрипучий голос. – Правильно. Она будет там».
– Звездочет? – прошептал Костя.
«Да, это я. Помнишь уговор?»
– Помню, – прошептал, все еще не веря услышанному голосу, Костя. – Так это был не сон…
Глава пятая
Тишина. По-другому и быть не могло. В родильном блоке этого крыла репродуктивного центра давно уже никто не рожал. Естественные роды теперь считались чем-то вроде экстремального развлечения. Тишина.
Настя не знала, зачем она решилась на это. Она лежала на удобной медицинской кровати, парящей над полом, как их тут называют – «комбикойке», и пыталась осознать свое спонтанное решение. Под ее поясницей беззвучно работал вибромассажер. Поверхность кровати постоянно менялась, становясь местами то твердой, то мягкой, то выпукло-вогнутой, то плоской, заставляя тело изменять положение. Иногда кровать наклонялась в стороны или покачивалась, имитируя легкую морскую качку. И это нисколько не раздражало. Наоборот, создавало чувство полного комфорта. Облегающая розовая рубаха, в которую Настя переоделась в приемном отделении, была практически невесомой, как и одеяло, которым Настя была накрыта. Тело не чувствовало их и создавалось впечатление, будто лежишь обнаженная и беззащитная. Настя посмотрела на свою одежду и улыбнулась. Почему розовая? Она не знала, что именно в этой одежде и было все дело. Нет, не в цвете, конечно. Неизвестная Насте ткань содержала