Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции. Сельма Лагерлёф
имя. – Можно называть его Тумметот.
– Он из семейства гномов?
– А когда вы, дикие, ложитесь спать? – поскорее сменил тему Белый, чтобы не отвечать на последний вопрос Акки. – У меня уже глаза слипаются.
С первого взгляда можно было сказать, что предводительница гусиной стаи очень стара. Оперение льдисто-серое, без красивых черно-коричневых штрихов, как у остальных гусей. Лапы стерты до того, что совсем потеряли форму. И только над глазами время было не властно. Они сияли теплым оранжевым светом, умно и ярко. Глаза ее казались даже моложе, чем у других гусей.
Ей очень не понравилось, что новенький уклонился от ответа.
Она высокомерно посмотрела на Белого:
– Послушай, Белый гусь, я тебе вот что скажу. Я Акка с Кебнекайсе, это ты знаешь. Гусь, который летит справа от меня, – это Икеи[5] из Вассияуре, слева – Какси из Нуолья. Вторым справа летит Кольме из Сарьекчокко, второй слева – Нелье из Сваппаваара, а за ним Вий-си из Увиксфьеллена и Кууси из Шангели![6] И все они, как и шестерка молодых, из самых родовитых кланов диких горных гусей. Ты, должно быть, принял нас за бродяг, которые охотно принимают в свою компанию кого угодно. Не думай, что мы позволим себе делить ночлег неизвестно с кем!
Мальчика возмутила заносчивость Акки. Как это – неизвестно с кем? К тому же странно – Белый, который так честно и достойно ответил на вопросы гусыни, совершенно стушевался, когда речь зашла о нем, его спутнике.
– Я и не хочу скрывать, кто я такой, – громко, на одной ноте, сказал он. – Меня зовут Нильс Хольгерссон, я сын арендатора. До сегодняшнего дня я был человеком, но сегодня утром…
Продолжить ему не удалось. Не успел он произнести слово «человек», предводительница сделала три больших шага назад. Остальные последовали ее примеру, вытянули шеи и угрожающе зашипели.
– Я так и подумала. Как только я тебя увидела на берегу, так и подумала: ч-ч-человек. – Последнее слово Акка прошипела с ненавистью. – Немедленно убирайся. Мы не переносим людей.
– Это же невозможно, – с состраданием сказал Белый. – Как же так – вы, большие, дикие, вольные гуси, боитесь такого маленького? Завтра он, само собой, отправится домой, но сейчас, ночью, куда ему идти? Неужели кто-то захочет марать свою совесть и отправить малыша на верную погибель? Сами подумайте – ласки, лисы…
Предводительница нехотя подошла поближе. Было видно, что ей трудно преодолеть страх.
– Жизнь меня научила избегать и бояться существ, называемых людьми. Все равно, больших или маленьких, – медленно сказала она. – Но если ты, белый гусь, берешь на себя ответственность, если можешь поручиться, что он не принесет нам несчастье, пусть сегодня ночует с нами. Но не думаю, чтобы вам, тебе или ему, пришлась по вкусу наша ночевка. Мы спим стоя на льдине.
Она, наверное, рассчитывала, что их собьет с толку такое предложение, но Белый и виду не показал.
– Очень мудро, – сказал он, – очень, очень мудро с твоей стороны. Надежнее места не придумаешь.
– Но учти: ты, и никто иной, отвечаешь, что
Икеи, Какси, Кольме и т. д. – финские числительные (один, два и т. д.).
Кебнекайсе – гора в Лапландии. Другие гуси в стае также родились в Лапландии, о чем говорят названия мест, следующие после их имени.