«Я люблю Побережье, и мой долг – сделать его цветущим!..» Южный берег русской аристократии. Из истории освоения крымского Южнобережья 1820-1830 гг. в неопубликованных письмах княгини А. С. Голициной Александру I, М. С. Воронцову и другим лицам. Татьяна Фадеева
в Ореанде, Артеке, Гаспре и в Кореизе. Вместе с ним поставлял туда растения «редкие или невиданные» сам директор Императорского ботанического сада Николай Андреевич Гартвис. Владелицам этих поместий Гартвис галантно посвящал выведенные им новые сорта роз. В Каталоге Ботанического сада фигурируют розы «Графиня Елизавета Воронцова», Сатеа Plena, «Баронесса Юлия Беркхейм» и особенно выделены приметы «насыщенно красной, полной, в два раза большей, чем ее родительница Тревиллия”, гибридной розы “Княгиня Анна Голицына”»(две последние считаются ныне утраченными)[46].
Жизнь в Кореизе: «труды и дни» в письмах кн. Голицыной М.С. Воронцову
Как протекали первые дни поселенцев, прибывших из Санкт-Петербурга в горное селение из трех десятков домов? Только сейчас мы можем рассказать об этом, опираясь на письма самой кн. Голицыной к Воронцову, ранее не публиковавшиеся и охватывающие период с 1825 по 1837 г. Первые письма – это эйфория: «Земля обетованная», «Ничего не хочу знать кроме виноградника и оливок, оставляю письма из Петербурга нераспечатанными. Тысячу раз на день благословляю милосердие Божие, которое привело меня на этот счастливый берег». И по прошествии лет десяти она снова напишет: «Я не помню, что видела что-либо лучше, чем наш прекрасный Кореиз, которым мы владеем».
Письма позволяют судить о характере княгини, о ее крутом нраве, властности; вместе с тем в них присутствует много юмора, иронии, особенно по отношению к самой себе. Но мы практически не найдем в них и следа «религиозного фанатизма, мистицизма, миссионерства и т. п.», из чего сложился «миф княгини Голицыной», якобы чуть ли не насильственно обращавшей татар в христианство. В мемуарах и записках того времени встречаются упоминания о том, что княгиня Голицына в сопровождении спутников совершала миссионерские поездки по татарским селениям, пытаясь обращать мусульман-татар в христианскую веру. Никаких упоминаний о чем-либо подобном в письмах не встречается. Похоже, что такая легенда сложилась еще в Петербурге и впоследствии повторялась, обрастая «подробностями» как снежный ком. В самом деле, трудно было объяснить «добровольно-принудительный» отъезд лиц из близкого окружения самого государя, причем не куда-нибудь в свои поместья, а в такую далекую неизведанную страну – Крым, вдобавок населенную татарами-мусульманами! Зная их религиозные пристрастия, нетрудно было предположить, что они «уехали проповедовать Евангелие татарам». Именно так выразила общее мнение героиня (она же автор) «Рассказов бабушки».
Силу характера княгиня проявляла неоднократно, и еще более она ей понадобилась при решении отправиться в Крым во главе «пиэтической колонии», причем преодолевая колебания «идейного вождя» – самой Крюденер.
«Внутренняя религиозность», «христианская философия», по выражению брата А.С. Голицыной Н. Всеволожского, были предназначены для круга близких людей. В отношении к ним мы увидим много нежности, готовности прийти на помощь, немного замаскированной добродушной насмешливостью и самоиронией. Княгиня
Арбатская Ю., Вихляев К. Повесть о жизни и приключениях доблестного рыцаря Николая Ангорн фон Гартвиса в Крыму и о его прекрасных розах. – Симферополь, 2011. – С. 70–71.