Спящий. Павел Корнев
У меня от этого паршивого трезвона голова разболелась!
Собственного тела я по-прежнему не ощущал, сознание мягко покачивалось в беспредельной черноте, и даже думать не хотелось, что станется со мной, когда отпустит наркоз.
Сколько было попаданий? Три, четыре? А ведь еще я сверзился с моста…
– И главное, было бы ради чего трезвонить! – вновь нарушил тишину невидимый жалобщик.
– Уймись! – одернул его голос грубый и недобрый. – Не каждый день императрицы умирают.
– Давно старуху черти в аду заждались.
– Уймись, я сказал!
Почудилось легкое покачивание, а потом толчок, как если бы с носилок меня переложили на больничную койку. Санитары удалились, и я остался в тишине, темноте и одиночестве. Но ненадолго.
Слух почти полностью восстановился, и потому я расслышал и скрип двери, и стук подошв по каменному полу.
– Ну и что тут у вас? – с протяжной вальяжностью поинтересовался кто-то пару секунд спустя.
– Сиятельный, – прозвучал быстрый ответ с легкими нотками заискивания. – Доставлен без документов, в сознание не приходил. Пулевые ранения в предплечье и бедро сквозные, пулю из внутренностей мы извлекли, еще остается одна в спине.
Профессор, почему-то я подумал именно так, фыркнул и с недоумением спросил:
– Почему вы решили, что этот случай меня заинтересует?
И вновь местный врач ответил без малейшего промедления:
– Сиятельный и христианин. Вам такое нравится, профессор.
– Откуда вы это узнали, если он не приходил в сознание? Он что же, разговаривал под наркозом?
– Посмотрите сами, господин Берлигер.
Почудился порыв воздуха, словно с меня сдернули простыню, а потом профессор озадаченно протянул:
– Да, это многое объясняет.
– Я, как только увидел татуировки, сразу вспомнил о вас, господин Берлигер.
– Но полумертвый сиятельный, пусть даже и христианин…
– Состояние пациента стабильное, – уверил собеседника врач.
– А пуля в спине?
Вопрос застал медика врасплох, и он замялся.
– Скрывать не буду – ранение серьезное. Подозреваю, пуля застряла в позвонке. Я за столь сложную операцию не возьмусь, но вы и ваш ассистент творите настоящие чудеса!
– Не надо лести, – с легкими нотками брезгливости ответил господин Берлигер. – Лесть – это лишнее.
– Ваш ассистент – лучший хирург, которого я знаю!
Нестерпимо захотелось, чтобы мной занялся столь опытный врачеватель, но, как ни тужился, я не смог выдавить из себя ни слова.
Проклятье! Да что за напасть?!
А профессор явно сомневался, стоит ли ему браться за мой случай.
– Даже не знаю, – задумчиво протянул он. – Пусть нам и доводилось оперировать сложных пациентов, но нет никакой гарантии, что его получится довезти до клиники живым.
– Но это уникальный случай!
– И чем же он так уникален? Сиятельные христиане вовсе не редкость.
– А вот,