Разбитые острова. Марк Чаран Ньютон
сложения.
Артемизия подошла ближе:
– Это наши элитные воины. – В ее голосе звучала явная гордость.
– Прекрасные солдаты, – одобрил Бринд. – Правда, я ожидал, что их будет больше.
– Там, откуда они пришли, есть еще. Десятки тысяч солдат, правда, не столь отборных, как эти. Я выбрала тех, кого можно было отпустить немедленно. Но скоро подойдут и другие. Ты должен знать, что за то время, пока я отсутствовала здесь, в моем измерении прошло пять дней. А еще я принесла новости.
Бринд кивнул, делая ей знак продолжать.
– Фра Меркури, наш создатель, кажется, уже самостоятельно проник в ваш мир.
– Как это? Он ваш правитель, да?
– Нет. Создатель, но не правитель. У нас ведь демократическое общество – мы подчиняемся не одному вождю, а совету старейшин, которые действуют ограниченное время, периодически сменяясь. Фра Меркури лишь обеспечил нам возможность существования и самостоятельного размножения; с тех пор как этот труд был завершен, он ограничивался ролью советчика в наших делах.
– А что он делает в нашем мире?
Впервые за все время, что он знал Артемизию, ее лицо выразило подобие тревоги:
– Я точно не знаю. Он не… известил старейшин о своих намерениях. Мы все удивились, узнав, что он исчез. И сообщений от него почти не поступало.
– Полагаю, вам придется выяснять, где именно он здесь находится, – предположил Бринд.
– Да, не исключено.
– Нам всем придется учиться соединять нашу технику с вашей, если мы хотим не только воевать вместе, но и мирно сосуществовать потом бок о бок. Поэтому, если ты опять собираешься туда, – Бринд кивнул на Врата, – передай своим старейшинам, что я хотел бы встретиться с ними. Им надо поговорить с Джамур Рикой. Дипломатические отношения должны быть установлены немедленно.
Артемизия кивнула:
– Чтобы собрать их, потребуется время, но я это сделаю.
Глава вторая
Обсидиановый зал, расположенный на верхнем этаже цитадели, давно уже стал домом для Бринда. Солдат с многолетним стажем службы, он привык к тому, что условия жизни меняются стремительно и зачастую бесповоротно, не оставляя времени на то, чтобы обзавестись привычками и прирасти к повседневности. Ночные гвардейцы были теперь его семьей и его друзьями, а что до дома… Полжизни империя посылала его то на один край света, то на другой, и он так свыкся с этим, что разучился привязываться к одному месту. В этом смысле у него было больше общего с кочевниками архипелага, чем с жителями его городов.
Во время боев за Виллирен Обсидиановый зал служил штабом защитников города. Пламя постоянно зажженных кенкетов отражалось в отшлифованных до зеркальной гладкости кроваво-красных стенах, а в центре стоял огромный дубовый стол. За каминной решеткой потрескивал огонь. Из узких сводчатых окон, расположенных вдоль одной стены, открывался вид на гавань Виллирена – точнее, на то, что осталось от нее после осады, – и на море за ней. День выдался на редкость погожий: редкие облачка