Пределы неоднозначности. Мария Введенская
а также стеганую безрукавку с капюшоном. Чарли совершенно не умела собирать вещи, не соотнося с протяженностью возможной поездки, просто брала про запас. Сколько лет она уже никуда не ездила? Последний раз, когда были живы родители, наверное… а тогда она сама еще пешком под стол ходила. Если бы кто-то сейчас спросил Чарли, что она собственно делает, та бы ответила:
– Собираюсь.
Но на вопрос «зачем», она бы лишь пожала плечами, потому что просто не думала об этом. Цель поездки крылась за шифрами, которые ее мозг оказался не способен разгадать. Она просто делала то, что представляла под термином «собираться». То, как видела в фильмах.
Когда с чемоданом было покончено, Чарли приняла душ, поставила будильник на 8:30, выпила снотворное, без которого уже очень давно не могла засыпать, и улеглась. Ни о каком бокале вина или ванной речи больше не шло. И всё это оказалось очень просто… механически просто. Как и обещала форель.
На следующий день Чарли тоже делала только то, что должна была. И в этом снова не нашлось никаких сложностей. И если бы кто-то спросил ее, а что она собственно делает в такси, Чарли бы ответила, что едет в Ринтон, но на вопрос «зачем», она бы лишь пожала плечами.
Она не носила часов, потому что не любила следить за временем – оно пугало ее, и всегда решала проблемы только по мере их поступления – берегла себя. Так правильно. Жизнь сама по себе очень нездоровое занятие, зачем же все усугублять? Она совершенно не заботилась о том, куда едет, уже давным-давно начав сомневаться, что вчерашнее ей просто почудилось, но, тем не менее, на всякий случай, послушно следовала своему квесту, прекрасно помня слова: «Я сведу тебя с ума». Похоже, она заключила сделку с собственным мозгом и теперь должна выполнить свою часть договора. Даже панические атаки отступили, как ни странно, а она-то уж и не чаяла забраться так далеко. Деньги Чарли с собой взяла, так что сможет снять номер, а завтра двинет обратно… или послезавтра – в конце концов, устроит себе отпуск: посмотрит национальные парки и озера, съездит в какие-нибудь заповедники, да мало ли….
– Ты сейчас войдешь в отель. – вдруг сказал водитель, вырвав Чарли щипцами из утешающих раздумий, и напугав до полусмерти.
– Что? – она подалась вперед, заглянув в лицо мужчины, и тут же всё поняла…. Ей вчера ничего не привиделось, и с мозгом она никаких сделок не заключала. Всё было взаправду.
Что-то в лице водителя напоминало вчерашнюю отрезанную рыбью голову на тарелке – те же мертвые глаза: смотрящие, но невидящие, потому что там сейчас притаился кто-то другой.
Сердце ухнуло вниз, и Чарли откинулась на спинку сиденья, недовольно сцепив на груди руки.
– Не думала же ты, что так легко от меня отвяжешься?
– Честно? Думала.
Водитель усмехнулся, но лицо осталось каменным. Чарли даже отвернулась к окну, чтобы не сталкиваться с ним взглядом в зеркале заднего вида… с его лишенными жизни глазами. С этим заброшенным домом, полным призраков.
– Ты сейчас войдешь в отель. – повторил он, наконец,