Ассимиляция. Джефф Вандермеер
не получалось разглядеть, что это за создание или во что именно оно может превратиться, если наблюдать за ним достаточно долго. А возможно, это «нечто» рано или поздно распадется на тысячи отдельных фигур и окажется огромным косяком рыб или же просто игрой света в воде, цвет которой постоянно меняется, и это непонятное явление просто исчезнет, окажется иллюзией. За пять лет работы здесь он уже успел приспособиться и перестал испытывать состояние неловкости, разрываясь между тем, что знал и не знал об этом земном мире. И вовсе не стремился сейчас познать великие его тайны, не больше, чем в те моменты, когда во время церковных проповедей мир вдруг начинал казаться ему таким загадочным и прекрасным. Просто еще одна хорошая история, которую можно рассказать в деревенском баре, того рода история, которую ожидают от смотрителя маяка. Если эти люди вообще хоть что-то от него ожидают.
– Вот почему эти линзы здесь представляют для нас особый интерес: то, как они приводятся в действие, вращаются и как это соотносится с историей обоих маяков, – раздался у него за спиной голос Сьюзен. Очевидно, она вела разговор с Саулом в его отсутствие, даже не заметив, что он успел подняться, может, даже считала, что он ей отвечал. У нее за спиной маячил Генри – казалось, он вот-вот рухнет под тяжестью ноши, хотя мог бы давно привыкнуть к подъему по этой лестнице.
Поставив коробку на пол и немного отдышавшись, Генри заметил:
– Отсюда у вас открывается просто потрясающий вид. – Он говорил это каждый раз, так что Саул перестал обращать внимание и отвечать, даже из вежливости.
– А вы на этот раз надолго? – спросил Саул. Обычно эти двое приезжали на две недели, и он давно перестал спрашивать, опасаясь ответа.
Глаза Генри, обведенные тенями, сузились.
– На сей раз у нас имеется разрешение до конца года.
Голова у него всегда была склонена вправо – то ли результат несчастного случая, то ли родовая травма, – и особенно заметно это было, когда он говорил: правое ухо почти касалось слегка вздернутого плеча. Саулу казалось, что он походит на заводную куклу.
– Просто напоминаю. Прикасаться к прожекторам можно, но вмешиваться в их функции нельзя ни в коем случае. – Он повторял и будет повторять это предупреждение каждый день. Потому как в прошлом у них появлялись весьма странные идеи на тему того, что можно, а что нельзя.
– Расслабься, Саул, – сказала Сьюзен, и он заскрежетал зубами. Ему не понравилось, что она назвала его по имени. А ведь поначалу они называли его мистер Эванс – это ему нравилось куда больше.
Он всегда испытывал почти детский восторг, указывая им отойти и встать на коврик, под которым находился люк, ведущий в помещение для наблюдения. Некогда, до автоматизации, там хранились все средства и устройства для поддержания света. Контрабандисты использовали его по тайному соглашению с одним из бесчестных его предшественников. Парочка не подозревала о наличии этой комнаты, и он радовался, словно ему удалось уберечь хотя бы один отдел