Арлекин. Скиталец. Еретик (сборник). Бернард Корнуэлл
господина, а французский король собрал войско. Великие владыки: граф Алансонский, Иоанн Эноский, Омаль, граф Блуаский, приходившийся братом претенденту на трон герцога Бретани, герцог Лорренский, граф Сансеррский – все собрались в Руане со своей многочисленной свитой из тяжеловооруженных рыцарей. Численность войска оказалась столь велика, что было не счесть рядов. В Руане собралось по меньшей мере восемь тысяч латников и пять тысяч арбалетчиков, и это означало, что войско Филиппа Валуа уже превосходит силы Эдуарда Английского числом, а тем временем приходили все новые солдаты. Привел своих грозных рыцарей Иоанн, граф Люксембургский и король Богемский, друг Филиппа Французского. Со своими знаменитыми копьеносцами пришел король Майорки, а герцог Нормандский приказал снять осаду с английских крепостей на юге и вести войска на север. Священники благословляли воинов и обещали, что Бог заметит их верность Франции и безжалостно сокрушит англичан.
Войску в Руане не хватало провизии, и в конце концов оно перешло через мост на северный берег Сены, оставив грозный гарнизон охранять речные переправы. Оказавшись вне города, на длинных дорогах, тянущихся через только что сжатые поля, люди сами смутно представляли, насколько огромно их войско. Колонны латников, отряды всадников, батальоны арбалетчиков и обозы за ними, бесчисленные толпы пехоты, вооруженной топорами, тесаками и копьями, протянулись на многие мили. Это была мощь всей Франции и сплотившихся вокруг нее друзей. Здесь был отряд рыцарей из Шотландии – эти рослые, дикого вида люди питали особую ненависть к Англии. Были также наемники из Германии и Италии и рыцари, чьи имена прославились на турнирах христианского мира, искусные убийцы, разбогатевшие на войне, которая казалась им забавой вроде охоты. Французские рыцари говорили не только о разгроме Эдуарда Английского, но о перенесении военных действий в его королевство, предвкушая получение графских титулов в Эссексе и герцогских в Девоншире. Епископ города Мо предложил своему повару подумать, что приготовить из пальцев лучников – возможно, потушить их под тимьяновым соусом? Он требовал затолкать это блюдо в глотку Эдуарду Английскому.
Теперь сэр Саймон гарцевал на семилетнем сером красавце-жеребце, обошедшемся Арлекину, наверное, фунтов в сто. На рыцаре была кольчуга из крепко пригнанных мелких пластин и плащ с белым крестом. Коня прикрывал шанфрон из вареной кожи и черная попона, а у самого сэра Саймона на бедре висел меч, выкованный в Пуатье. Генри Колли был экипирован почти так же, но вместо меча у него была четырехфутовая дубина с железными шипами на конце.
– Что за унылая компания, – пожаловался он сэру Саймону, рассматривая людей Арлекина. – Как монахи, честное слово!
– Они умеют воевать, – ответил тот, хотя его и самого обескуражила мрачная решимость воинства Арлекина.
Все они были самоуверенны, но не воспринимали англичан так легкомысленно, как остальное войско, убедившее себя, что сражение можно выиграть количеством. Арлекин расспрашивал сэра Саймона и Генри Колли об английской тактике ведения боя, и точность его вопросов заставила обоих забыть о напыщенности и задуматься.
– Они