Одинокий странник (сборник). Джек Керуак
Дени тем временем очень деловито рассказывает, как я пустил свою жизнь коту под хвост, но это я слышал от кого угодно от одного побережья до другого, и в общем смысле мне наплевать, и сегодня ночью наплевать, я это все так делаю и говорю все так.
Пару дней спустя пароход «Скиталец» отчаливает без меня, потому что мне в профсоюзе не разрешили, у меня не было старшинства, оставалось мне только, как они сказали, посидеть пару месяцев на биче, и поработать в порту или где-нибудь, и подождать каботажа на Сиэтл, и я подумал «Так если я вдоль берега телепаться буду, пойду хоть вдоль берега, коего я жажду». – В общем, я вижу, как «Скиталец» выскальзывает из бухты Педро, опять ночью, красный огонь по левому борту и зеленый по правому украдкой ползут по воде с сопровождающими призрачными топовыми огнями, вуп! (гудок буксирчика) – затем неизменно, как Гандхарвы, как иллюзии-с-Майями, тусклогоньки иллюминаторов, где некоторые члены экипажа читают на своих шконках, другие закусывают в столовой команды, а другие, вроде Дени, рьяно пишут письма большой красночернильной авторучкой, заверяя меня, что в следующий оборот вокруг света я уж точно попаду на «Скиталец». – «Но мне все равно, я в Мексику поеду» грю я и схожу с «Тихоокеанского Красного Вагона», маша судну Дени, исчезающему где-то там…
Среди шалопайских розыгрышей, что мы затеяли после той первой ночи, о которой я вам рассказал, мы втащили огромное перекати-поле по трапу в 3 часа ночи в Канун Рождества и пропихнули в носовой кубрик машинного отделения (где все они храпели), и там и оставили. – Когда поутру они проснулись, то подумали, что они где-то не там, в джунглях или где-то, и все уснули опять. – Поэтому когда Дед орет, «Кто нахрен втащил это дерево на борт!» (оно было десять футов на десять футов, здоровенный шар сухих веточек), вдали и вглуби судового железного сердца слышно, как Дени воет, «Хуу хуу хуу! Кто нахрен втащил это дерево на борт! Ох этот Дед такой потеш-н-и-и-к!»
Мексиканские феллахи
Когда переходишь границу в Ногалесе, Аризона, очень суровые на вид американские пограничники, кое-кто одутлолицый в зловещих стальюоправленных очках, побираются по всему твоему битому багажу в поисках скорпиона правонарушений. – Ты просто терпеливо ждешь, как это бывает всегда в Америке среди всех этих явно нескончаемых полицейских и их нескончаемых законов против (законов за нету) – но в тот миг, когда заступаешь за проволочную калитку и ты в Мексике, у тебя такое чувство, точно ускользнул из школы, а учителке сказал, что заболел, и она тебе разрешила пойти домой, 2 часа дня. – Такое чувство, будто только вернулся домой из воскресной утренней церкви, и снимаешь костюм, и влатываешься в свой мягкий ношеный клевый комбез, играть – озираешься и видишь счастливые улыбки на лицах либо сосредоточенные темные лица встревоженных возлюбленных и отцов и полицейских, слышишь музыку из кантины из-за скверика с шариками и фруктовыми мороженками. – Посреди сквера эстрада для концертов, настоящих концертов для людей, бесплатно