Андские рассказы – 2. Юля. Павел Саксонов
и как я могу вам помочь? Давайте так. Я…» Журналист, показывая жестами, чтобы кто-нибудь другой связался с полицией, заговорил с Раулем медленно-медленно, так, чтобы начатый им, журналистом, монолог продлился как можно дольше, но вместе с тем и не вызвал у Рауля подозрений. А пока он проделывал этот фокус, другой журналист – с мобильником в руке – вышел в коридор: чтобы Рауль не услышал то, чего слышать ему не полагалось. Вернувшись в комнату, он протянул коллеге записку: «Цела». Тот изумленно выгнул брови, как бы переспрашивая: «Точно?» «Точно, точно!» – закивал головой связавшийся с полицией. «Ну что же, Рауль, вы видите, мое предложение справедливо. Итак?» «Хорошо, я согласен. Вы же не обманете?» «Нет». «Тогда на Эвитамьенто. – Рауль назвал адрес. – Ориентируйтесь по вывеске „Дрова“».
Главный редактор, узнав о готовящейся встрече с неким Раулем, в восторг, мягко говоря, не пришел. Журналисты, предвидя такую реакцию, подумывали, а не скрыть ли это дело, но не рискнули: было бы еще хуже. Главный же и впрямь разбушевался. Вообще-то он – не любитель переходить на крик, но тут не сдержался. А когда покончил с образными выражениями, задал своим подчиненным очень простой вопрос: «Вы хоть понимаете, что натворили?» Но хотя вопрос и был простым, ответить на него было сложновато. Потому что, с одной стороны, журналисты, конечно, всё понимали, но с другой, уж очень не хотели признавать ошибкой свое стремление ухватить за кончик ниточку в клубке запутанных событий. «Отпустить вас одних я не могу, – между тем, говорил Главный. – „Дрова“! Это же надо – „Дрова“. А почему не бюро ритуальных услуг? Согласен, если Рауль – тот самый водитель, он – не убийца. Но что мы знаем о двух других? Почему вы решили, что их не будет на встрече? Потому что Рауль так сказал? А если он сам – жертва? А если его выслеживают? Нет, как хотите, но отпустить вас одних я не могу. Но как же вас не отпустить одних, если вы согласились на условие, что полиции не будет? Что вы вообще ни о чем в полицию не сообщите? Признайтесь как на духу: вы ополоумели, да? Когда это мы действовали на свой страх и риск? В обход полиции и других официальных структур? Мы что – частное детективное агентство? Мы никогда не лезли поперек следствия и никогда ничего ни от кого не скрывали. Наша сила не в том, что мы готовы докапываться до истины, когда это того стоит или может помочь людям. Наша сила в том, что мы опираемся на оказываемое нам доверие, в том числе и на то доверие, которое нам оказывают полиция и прокуратура. Если мы начнем своевольничать, утаивать известное нам – пиши пропало. Нас в жизни больше ни к чему не подпустят. Отовсюду вытолкают взашей. Мы превратимся в желтый листок, питающийся не фактами, а сплетнями! Я уже молчу о том, что мы сами превратимся в преступников, потому что только преступники скрытничают и бегают от полиции. Хорошенькую свинью вы мне подложили! (Hicisteis una grande marranada para mí). Что я должен делать?»
Очевидно, вопрос носил риторический характер,