Черный выход. Денис Бурмистров
Гоша не сдался, а временно отступил. – Если что, только свистни. Куда тебя сейчас отвезти? Домой? К Альбине?
– Только не к Альбине! – замахал руками Игорь, скорчив испуганную мину. – У меня от ее постоянных истерик уже зубы сводит.
– О как, – хмыкнул Чесноков. – Раньше тебя это не беспокоило.
– Раньше это казалось несколько навязчивыми капризами. Но теперь она научилась быть просто невыносимой. У меня после общения с Альбиной ощущение, будто меня выпили и высушили. Я в Зоне меньше устаю, ей-богу.
– Зато у нее тело…
– Это да, – не смог не согласиться Фомин. – Но как-то уже и не радует.
– Стареешь, Горыныч, – сделал вывод Гоша. – Жениться тебе пора.
– На ком?
– Познакомить?
– Иди ты! Хватит с меня твоих стриптизерш и танцовщиц. Я хочу нормальную девушку, не дуру и не истеричку. Чтобы за нее не было стыдно перед друзьями.
– Чтобы борщ варила?
– Да.
– И у окошка ждала?
– Угу.
– И чтобы теплые носки вязала?
– Почему бы и нет.
– Бабушку тебе надо, Горыныч, – обреченно покачал головой Чесноков. – Я же говорю – стареешь.
Игорь выпучил глаза, не зная чем парировать, а Гоша заливисто, по-детски рассмеялся, упершись головой о дверную стойку. Не выдержал и Фомин, вторя другу.
– Дурак ты, Гоша, и не лечишься, – отсмеявшись, прокомментировал Игорь.
– Лечусь, – привычно ответил друг. – Не помогает. Так куда тебя?
– Давай домой. Остановишь за квартал, я дойду.
– Конспиратор…
У Чеснокова звонко пискнули наручные часы. Он заученным движением вытащил из нагрудного кармана пузырек, высыпал на ладонь две белые гранулы. Взял из подстаканника чашку-поилку и запил таблетки. Игорь терпеливо ждал.
– Твое здоровье, – запоздало отсалютовал ему друг, ставя чашку на место. Он аккуратно промокнул платком губы, морщась, потом опустил ручной тормоз и взялся за руль.
– Поехали.
Машина мягко тронулась, скрипя колесами по схватившемуся морозом снегу. «Чайка» Чеснокова вырулила на улицу и величественно покатилась мимо освещенных фонарями сугробов.
– Ты завтра вечером свободен? – не поворачивая головы, спросил Гоша.
– Свободен.
– Подстрахуешь?
– Очередные охотники за артефактами?
– Ага.
– Без вопросов. Во сколько?
– Я позвоню.
– Договорились, – Игорь сладко зевнул. – Надеюсь, рэксы уже уехали.
Коттедж отчима так и не стал для Игоря родным домом. Он до сих пор с чувством светлой ностальгии проходил мимо старой трехэтажки с желтыми окнами коммуналок. Сколько времени прошло с тех пор, как в жизни их семьи появился невысокий, хромающий мужчина с сухим и скучным голосом, не любящий смотреть при разговоре в глаза? Лет десять? Да, примерно так и есть. Именно это событие Фомин считал вехой, разделившей его жизнь на «до» и «после». Жизнь «до» казалась беззаботной