Одна судьба на двоих. Ольга Покровская
на кладбище, гроб и прочее? Тоже ваша мать? И потом, девочка несовершеннолетняя, кто возьмёт на себя опеку? Если родственников не окажется, мы вынуждены будем до восемнадцати лет отдать Раду под попечительство госслужб…
– Погодите, – вступила в разговор Валентина Викторовна. Тёткой она была хоть и скандальной, но все же неплохой, где-то даже доброй и отзывчивой. – Я думаю, эти вопросы не обязательно решать сию минуту. Конечно, Рада постарается связаться с тётей. Правда, Радочка? Знаешь что, детка? Пойдём-ка сейчас ко мне… Я позвоню в школу, отпрошусь – мы с тобой пообедаем, всё спокойно обдумаем, а потом уже…
– Нет, извините, а кто будет заниматься телом? – не унимался Владимир Степанович. – Сейчас оно поступило в городской морг, но…
– Да заткнись ты со своим моргом, – рявкнул на него Гриша.
– Я домой пойду, – неожиданно произнесла я. – Я… позвоню тёте Инге, не волнуйтесь. Я… мне просто нужно домой.
Последующие дни я запомнила плохо. Меня всё время дёргали – куда-то подъехать, что-то подписать, кому-то позвонить. Я разговаривала по телефону с тётей Ингой: «Как умер? Ц-ц-ц, какое несчастье… И что же, ты там совсем одна? Так, не волнуйся, я скоро приеду!» Я хлебала борщ у Гришкиной мамы, быстроглазой тёти Маруси. «Так, Рада, ну-ка хвост пистолетом! Ты у меня девочка сильная, справишься! Значит, свидетельство о смерти завтра получим, насчёт места на кладбище я договорилась. Что у нас ещё? Аа, поминки!» Я почти не спала в эти дни. Гришка и его мать настаивали, чтобы я пока переехала к ним, но меня как магнитом тянуло в старый дедовский дом. А там я не могла уснуть – всё бродила по комнатам, прислушивалась к скрипу половиц под ногами.
В одну из ночей, когда за окном сияла холодная, бесцветно-серая луна и жалобно завывал ветер в ветвях молодых сосен, в дверь постучали. Я, как всегда бессонно бродившая по тёмному коридору, испуганно вздрогнула. Кто мог прийти в этот дом, где, казалось, не осталось уже никого? Разве что призрак из прошлого.
Я спустилась вниз и несмело потянула на себя дверь. Разглядев на пороге темную фигуру, я тут же почувствовала, как от облегчения у меня подкосились колени. Это был Гриша. Я не видела его с вечера – когда, в очередной раз отказавшись у них ночевать, опять прибрела в свой омертвевший дом.
– Не спишь? – коротко спросил он.
Я кивнула.
– Не могу. Знаешь, как-то…
– Значит, не будем спать, – решительно заявил Гриша. – Я тебе диски с фильмами принёс. Тут вот есть отличный, про ковбоев. Пошли смотреть.
Мы прошли с ним в большую комнату. Гришка уверенно направился к дивиди-проигрывателю, который когда-то привезли деду из рейса мать с отцом, повозился с ним и вставил диск с фильмом. Затем взял пульт и опустился на пол, привалившись спиной к дивану. Я села рядом с ним. Всё моё тело покалывало от недостатка сна, голова была ватной, в груди надсадно болело. Гришка, одной рукой управляясь с пультом, второй обхватил меня за шею и притянул к себе. Я и представить себе не могла, что мне станет настолько легче просто от