Галиция против Новороссии: будущее русского мира. Ростислав Ищенко
в Жолкве расстреляны и пр. Бобринский сам освободил 75-летнюю старуху из тюрьмы и женщину с ребенком»[73]. Могла ли 75-летняя старуха или несоврешеннолетний ребенок составлять опасность для австрийской монархии, столь большую опасность, чтобы подвергнуться заключению в тюрьму? А ведь им еще повезло. Все же выжили, хоть и в тюрьме. Других-то казнили.
Только с вытеснением австрийцев русской армией из Галиции террор там прекратился. Как оказалось, ненадолго. Весной 1915 года началось контрнаступление австро-венгерских и германских войск. Примечательно, что «галичане-москофилы, боясь возвращения мадьяр, самоотверженно помогали русской армии рыть окопы[74], возводить укрепления, возобновлять фортификационные сооружения»[75]. Как видим, репрессии достигли обратного эффекта и привели к действительно массовой активной поддержке русской армии населением Галиции, справедливо опасавшиеся усиления репрессий после возвращения австро-германских войск.
Таким образом, практиковавшиеся австрийскими военными и гражданскими властями массовые репрессии подорвали австрийский же тыл. Впрочем, так бывает практически всегда. Репрессии лишь ненадолго могут сыграть роль фактора запугивания. Но если они распространяются на широкие слои населения, на относительно длительный период, то достигается обратный эффект. Люди начинают понимать, что единственный способ избежать репрессий – устранить их источник – организовавшую и направляющую репрессии власть. Кстати, и обращение репрессируемого собственной властью большинства к защите России[76]. К такому же логическому выводу, после пятилетней войны с Польшей, истощившей ресурсы подконтрольных ему воеводств, пришел первый гетман Украины Богдан Хмельницкий, что и предопределило решения Переяславской рады, собравшейся 8 января 1654 года.
Тем не менее, несмотря на героизм солдат и самоотверженную помощь населения Галиции, русская армия вынуждена была отступить. А вместе с ней уходили из Галиции и русины. «Не знаю, сколько людей было эвакуировано, в любом случае на возах и поездами переселялись целые села», – отмечал Осип Марков[77]. «Были мы тут свидетелями как отовсюду, особенно с несчастной Лемковщины, бежали в Россию перед австрийским войском москвофилы», – не без удовольствия сообщала украинофильская газета «Діло»[78]. «Перед приходом австрийских войск очень много львовян, которые слишком заангажированы с кратковременными обладателями города Львова, вынуждены «добровольно» эвакуироваться и выехать в Россию»[79].
Глава 5
Второй этап геноцида и этническая чистка (потери)
Всего до 200 тысяч галицких русинов покинули тогда край. А может быть, и больше. В тогдашней прессе называлась цифра 400 тысяч, но, возможно, это преувеличение. В любом случае, это массовое бегство, вкупе с предшествовавшими и последовавшими репрессиями, в современном международном праве характеризуется
В частности, на линии Потатур – Буща – Поточаны – Перемышляны, теперь Львовская область.
Косакевич М., Косакевич В. Указ. соч. – С. 4.
Как это произошло в Галиции в 1915 году.
Українська громада в увільненім Львові. // Діло. – 1915 – 10 липня.
«Добровільні» виїзди зі Львова // Там же.