Артур и Джордж. Джулиан Барнс
отступать от истины.
– Точно сказать не берусь, отец. Он стоял в шаге от меня и дважды плюнул совсем рядом с моей ногой. Возможно, он просто отхаркивался, как делают невоспитанные люди. Но при этом было видно, что он на меня сердит.
– Ты считаешь, это веское доказательство злонамеренности?
Джордж доволен: с ним беседуют как с будущим адвокатом-солиситором.
– Вероятно, нет, отец.
– Согласен. Хорошо. Я воздержусь от упоминания плевков.
Через три дня на имя преподобного Шапурджи Эдалджи приходит датированный двадцать третьим января тысяча восемьсот девяносто третьего года ответ от капитана, достопочтенного Джорджа А. Энсона, начальника полиции графства Стаффордшир. Ответ не содержит ожидаемых извинений и обещаний принять меры. Энсон пишет:
Будьте любезны спросить у вашего сына Джорджа, от кого был получен ключ, лежавший у вас на крыльце 12 дек. Вышеуказанный ключ был похищен, но если будет доказано, что здесь имела место бездумная проделка или скверная шутка, я не буду настаивать на открытии дела. Если же лица, причастные к хищению ключа, откажутся дать надлежащие разъяснения, мне неизбежно придется заняться этой историей вплотную и квалифицировать ее как кражу.
Сразу заявляю, что не стану изображать доверие, если ваш сын вздумает отговариваться неведением. Я располагаю информацией, полученной из источника, не связанного с полицией.
Викарий уверен в своем сыне: это порядочный, достойный юноша. Ему бы только закалить нервную систему, унаследованную, похоже, от матери, но он старается и уже близок к достижению цели. Настало время обращаться с ним как со взрослым. Отец показывает Джорджу полученный ответ и просит высказать свое мнение.
Дважды перечитав письмо, Джордж берет паузу, чтобы собраться с мыслями.
– На дороге, – медленно начинает он, – сержант Аптон обвинил меня в том, что я, оказавшись в Уолсолле, похитил ключ от школы. В свою очередь, главный констебль обвиняет меня в сговоре с другим лицом или с несколькими лицами. Один из сообщников якобы выкрал ключ, а затем я принял у него похищенный предмет, с тем чтобы подбросить его нам на крыльцо. По всей вероятности, полицейские выяснили, что в Уолсолле я не бывал уже два года. Во всяком случае, свою версию они изменили.
– Да. Хорошо. Согласен. Что еще приходит тебе на ум?
– Мне приходит на ум, что оба они наверняка чокнутые.
– Это детское словечко, Джордж. Но так или иначе, наш христианский долг – пожалеть и возлюбить слабых рассудком.
– Прошу меня простить, отец. Тогда мне приходит на ум только вот что: они… они явно меня подозревают, но в чем – непонятно.
– А как по-твоему, на что он намекает, когда пишет: «Я располагаю информацией, полученной из источника, не связанного с полицией».
– Должно быть, он намекает, что ему прислали порочащее меня письмо. А впрочем… впрочем, нельзя исключать, что он искажает истину. Притворяется, будто знает то, о чем в действительности не имеет представления. Возможно, это попросту блеф.
Шапурджи улыбается сыну:
– С