Артур и Джордж. Джулиан Барнс
стал писать более профессионально. По мере того как он накачивал литературные мускулы, его рассказы перерастали в романы, а лучшие сюжеты разворачивались, естественно, в героическом четырнадцатом столетии. После ужина каждая написанная страница прочитывалась вслух для Туи, а законченное произведение отсылалось на отзыв матушке. Кроме того, у Артура появился личный секретарь и переписчик: Альфред Вуд, учитель портсмутской гимназии, тактичный и старательный, с честным взглядом аптекаря, да к тому же заядлый спортсмен, неплохо проявивший себя в крикете.
Тем не менее средства к существованию Артур пока добывал медициной. Но для того, чтобы двигаться к вершинам профессии, требовалась специализация, для которой он как раз созрел – и сам это понял. Он всегда гордился своей способностью внимательно всматриваться, а потому без подсказки голоса свыше и вздрагивающего стола озвучил собственный выбор: офтальмология. Уклоняться и медлить было не в его натуре, и он сразу наметил самое подходящее место стажировки.
– Вена? – недоуменно переспросила Туи, ни разу не выезжавшая за пределы Англии. Стоял ноябрь, приближалась зима, крошка Мэри только-только начала делать первые шаги, да и то если держать ее за поясок. – Когда отправляемся?
– Незамедлительно, – отозвался Артур.
И Туи – храни ее Господь – прошептала, отложив рукоделие:
– Тогда мне нужно поторопиться.
Они продали дом, оставили Мэри на попечение миссис Хокинс и уехали на полгода в Вену. Артур записался на курс лекций по глазным болезням, объявленный клиникой «Кранкенхаус», но вскоре понял, что знаний немецкого, полученных во время прогулок с двумя школярами-немцами, чья разговорная речь была далека от изящества, не вполне хватает для восприятия беглой профессорской речи, насыщенной узкоспециальными терминами. При этом австрийский морозец обещал великолепные катки, а город – великолепные пирожные; Артур успел настрочить повесть «Открытие Рафлза Хоу», покрывшую все венские расходы. Впрочем, через пару месяцев он признал, что куда полезнее было бы пройти стажировку в Лондоне. Туи откликнулась на изменение планов со своей обычной невозмутимостью и собранностью. Возвращались они через Париж, где Артур сумел посетить несколько семинаров Ландольта.
Представив дело так, будто он прошел стажировку в двух странах, Артур снял помещение на Девоншир-Плейс, вступил в Офтальмологическое общество и подготовился к приему пациентов. Он также рассчитывал на заказы от светил науки, которым недосуг высчитывать диоптрии. Не каждый согласится ишачить на других, но Артур считал, что, став специалистом, без работы всяко не останется.
На Девоншир-Плейс его практика состояла из закутка, где могли ожидать приема больные, и собственно кабинета. Через пару недель Артур стал шутить, что на самом деле это две приемные, поскольку приема ожидает он сам. Чтобы не томиться от безделья, он садился за стол и писал. Набив руку в литературной игре, Артур отдал дань одному из тогдашних поветрий: журнальной беллетристике.