Mass Effect. Андромеда: Восстание на «Нексусе». К. К. Александер
Гарсон.
Непростая ситуация становилась очень скользкой. Джарун Танн был персоной неизвестной, новичком в собранном руководстве, и они ничего не знали о нем как о действующем директоре. А когда саларианец и кроганка находятся рядом…
Слоан уловила хрипловатую нотку угрозы в голосе кроганки.
Танн тоже их услышал – Слоан поняла это по распахнувшимся еще шире глазам саларианца.
Глава 5
Кеш последовала за всеми в комцентр, где молча стала ждать, пока Джарун Танн изучал дисплей, на котором светилось его имя – имя временного начальника «Нексуса».
Слоан стояла рядом, сложив на груди руки. Эддисон дулась чуть в стороне. Нет, слово «дулась» не совсем точно передавало ее состояние. Она кипела. В сложившейся ситуации она наверняка надеялась – или лучше сказать «предполагала» – оказаться следующей в вертикали. Но по каким-то непонятным причинам этот финансист среднего уровня оказался в списке перед ней.
Саларианец стоял, лениво почесывая шею, снова и снова читая свое имя с экрана, словно оно одно могло что-то объяснить.
Кеш осталась стоять у двери, свесив руки по бокам. Факт его неожиданного возвышения действовал ей на нервы. И притом очень сильно. Ведь в конечном счете именно саларианцы разработали генофаг для стерилизации кроганов. Даже теперь, много столетий спустя, саларианцы по-прежнему помыкали кроганами, а последние только и могли, что противиться этой власти. Все саларианцы до последнего, казалось, только и ждали возможности вновь взглянуть на кроганов сверху вниз.
Кеш надеялась не участвовать в этом. Работать с теми, кто готов сотрудничать, с расами, более склонен уважать то, что кроганы принесли на этот новый общий стол.
А может быть, отчасти та неприязнь, которую она ощутила, объяснялась отсутствием признания. Она чувствовала тень предательства в своем негодовании. Но Кеш достаточно хорошо знала себя, чтобы сердцем понимать: она инженер. Долгое всматривание в экран не улучшало положения станции, и Кеш начала составлять в уме список первоочередных ремонтных мероприятий.
Что бы там ни предполагал саларианец, кроганка свое дело знала.
Словно почувствовав на себе взгляд Кеш, вспомнив об остальных, Танн наконец оторвался от экрана. Он подтвердил свое имя и удручающе несолидную должность и отменил действие чрезвычайных протоколов. Экран мигнул и наконец начал выдавать новую информацию. Кеш не смогла удержаться на месте, быстро пересекла комнату и встала за спинами остальных.
«Нештатный протокол ОКС (окончание криостазиса)» – высветилось сразу под именем Джаруна Танна.
На экране появилось еще два имени с их должностями и, что важнее, с их обязанностями: директорá Фостер Эддисон и Слоан Келли, советники при временном командующем.
Кеш не была названа, как и никто из приблизительно двух десятков остальных членов экипажа, выведенных из стазиса.
Это ее не удивило. Не уязвило. Эти данные только подтверждали то, что и так подозревала Кеш. Ее разбудили не для того, чтобы она вдруг стала лидером. Она не принадлежала к числу тех, кого наделяли