Великая война. Верховные главнокомандующие (сборник). Юрий Данилов
уязвимых мест, которых у Турции много.
– Я особенно подчеркиваю, – добавил Великий князь, – что ничего и ни о чем не прошу у союзников, и лишь считаю необходимым, ориентировать их в складывающейся обстановке.
Заявление это, переданное в Лондон, было там встречено по-разному. Британский военный министр лорд [Г.] Китченер[138] прямо указал на отсутствие у него свободных сухопутных войск для расширения зоны английских действий. Напротив того, первый лорд британского адмиралтейства Черчилль, схватился за этот предлог и сообщил, что адмиралтейство решило «попытаться, путем морской демонстрации форсировать проход через Дарданеллы».
После предупредительной бомбардировки Дарданелльских укреплений англо-французским флотом 3 ноября 1914 г. и лихорадочной свыше трехмесячной работы германских офицеров над усилением обороны входа в проливы, могли ли считаться Дарданеллы «одним из наиболее уязвимых мест» Турции, если бы в основе этого решения не было бы каких-либо особых соображений? Крайне важно сверх того отметить, что заявление об этой «попытке» было сделано нашему правительству только 20 января, к самому же осуществлению «форсирования» было приступлено лишь 19 февраля, когда положение русских на Кавказе, победами начала января, было уже вполне упрочено самостоятельною доблестью русских войск.
Будет поэтому гораздо вернее приписать то решение, которое приняли англичане в Дарданелльском вопросе, нежеланию их придти на помощь России, а чувству необходимости взять в руки «первую скрипку» во враждебном Турции оркестре Держав согласия и стремлению англичан во что бы то ни стало отвлечь внимание турок от Египта и Суэцкого канала, которым одновременно стали угрожать турецкие войска, руководимые германцами. То внимание, которое англичане уделяли в то время египетскому вопросу, может быть, например, легко усмотрено из сообщения сэра [Д.] Бьюкенена,[139] английского посла в Петрограде, с которым он 18 февраля обратился к С. Д. Сазонову. В этом сообщении русское правительство ставилось в известность, что Англия имеет намерение присоединить Египет к себе, так как, при создавшемся положении, только такое присоединение может обеспечить английские интересы. Как бы то ни было, английское начинание разрослось в весьма большую десантную операцию, закончившуюся, как известно, довольно бесславно для Держав согласия полной эвакуацией Галлиполийского полуострова в первых числах января 1916 г.
Русский Верховный главнокомандующий Великий князь Николай Николаевич, как уже выяснено, считал для России вообще невозможным непосредственные военные действия в отношении проливов. Этому, как уже выяснено, препятствовали: отсутствие свободных войск, недостаточность в Черном море транспортных средств и общая слабость черноморской боевой эскадры. Поэтому к первоначальным действиям англо-французского флота Великий князь отнесся с полным скептицизмом, не допуская к тому
Китченер Горацио Герберт (1850–1916). Граф (1914), английский военный деятель. С 1866 г. – в британской армии; на стороне Франции добровольцем участвовал во Франко-прусской войне (1870–1871). В 1886–1889 гг. – губернатор Восточного Судана; с 1888 г. – генерал-адъютант египетской армии, затем в составе британских колониальных войск в Судане; в 1895–1898 гг. командующий англо-египетскими войсками, руководил подавлением восстания махдистов; в 1899 г. – генерал-губернатор Судана; с декабря 1899 г. – начальник штаба, а в 1900–1902 гг. – главнокомандующий британскими войсками в Англо-бурской войне; в 1902–1909 гг. – главнокомандующий британскими войсками в Индии; с 1911 г. – британский агент и генеральный консул Великобритании в Египте (фактический правитель страны). В годы Первой мировой войны с августа 1914 г. назначен британским военным министром. Летом 1916 г. отправился с визитом в Россию; погиб на корабле, подорвавшемся на мине.
Бьюкенен Джордж Уильям (1854–1924). Британский дипломат. На дипломатической службе с 1876 г. В 1903–1908 гг. – генеральный консул, затем посланник в Болгарии; в 1908–1910 гг. – посланник в Нидерландах. В 1910–1918 гг. посол в Российской империи; одной из главных своих задач ставил нейтрализацию прогермански настроенных сил в России; находился в хороших отношениях с придерживавшимся проанглийской ориентации министром иностранных дел России С. Д. Сазоновым. В годы Первой мировой войны был тесно связан с думской оппозицией, стремившейся предотвратить революцию введением конституционной монархии. После февраля 1917 г. поддерживал Временное правительство. После Октябрьского переворота в декабре 1917 г. покинул Россию, первоначально высказывался за сохранение дипломатических отношений с Советской Россией, позднее стал активным сторонников иностранной военной интервенции в Россию с целью поддержки Белого движения. В 1919–1921 гг. – посол в Риме. Автор мемуаров «Моя миссия в России и другие дипломатические мемуары» (1923).