Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2017. Коллектив авторов
голову туман,
зудит подкожный зуммер,
но все проблемы от ума
решаются безумьем.
Вооружившись до зубов,
себя я доконаю,
за жизнь, за слезы, за любовь,
за все, чего не знаю.
Неси, покорное такси,
витийствуй, автострада,
не верь, не бойся, не проси,
не одевайся в Prada.
«Поэзия подобна листопаду…»
Поэзия подобна листопаду —
летят листы, дымятся сентябри,
чтобы отдаться внутреннему гаду,
с себя снимаешь кожу изнутри.
Разденешься, на плечики повесишь,
нечаянные мерзости смахнешь,
и развернутся в сумеречной взвеси
испод, карманы, юбка солнце-клеш.
О, если б знали, из каких обрезков
растут снега, кристаллы, журавли.
И ты, душа, то медленно, то резко
научишься в локации земли
осознанно цвести; неважно где ты
окажешься, когда наступит срок,
среди растений тоже есть поэты —
Латук, Ромашка, Примула, Чеснок.
«Сидел на камне человек, я помню…»
Сидел на камне человек, я помню, он сказал,
что этот город, этот дом, гостиница, вокзал,
химчистка, школа, магазин, деревья, детский сад,
дорога с вилками столбов и мэрии фасад,
плотина, небо над землей и даже облака,
все это, в общем-то, еще не создано пока,
а только кажется тому, кто вышел на балкон,
от ветра сжался, запахнул истертый балахон,
тому, кто думает, что бог – огонь или рыбак,
тому, кто смотрит на пустырь, не замечая, как
сидит на камне человек, тот самый, что сказал:
все это – фенечка, пустяк, не верь своим глазам,
другой, хороший Бог, в другом, нешуточном раю
тебе подарит всю любовь, всю ненависть свою.
Арсений Ли
Виноград на террасе
Арсений Ли (1977) – родился в Ленинграде. Поэт, дизайнер, один из основателей российского поэтического товарищества «Сибирский тракт» и издательского проекта «СТиХИ». Публиковался в журналах «Урал», «Волга», «Арион». Живёт в Виноградово.
Арсений Ли – поэт завороженно всматривающийся в зеркало прошлого. История, которая не любит сослагательного наклонения, в этих стихах его обретает, поскольку всё в них пропитано дымкой былого величия, и сквозь нее пробивается блеск игрушечной позолоты детства. Вполне возможно, что всё это только сон, счастливо сбывшийся где-нибудь, осколки или приметы того, что могло бы случиться. Имперский пейзаж, тема прощания с ним звучат в поэтике АЛ с грустной торжественностью, как в какой-нибудь греческой трагедии, но без фальши – искренне и чисто. Мне, как ни странно, нравится этот взгляд, хотя я сам в поэзии, да и вне литературы придерживаюсь строго противоположного. Может быть, этому способствует классическая четкость формы, убежденность в предназначении, хорошо прочувствованная литературность сюжетов и персонажей. Иногда проекция совершенного прошлого у Ли достраивает контуры настоящего, иногда наоборот, заставляет рушиться, но в стихах не слышно по этому поводу никакого ликования,