Женщина его мечты. Лаурелин Макджи
сочтет, что вы либо все слишком упрощаете, либо вы чрезмерно самоуверенны.
Она… излишне самоуверенна? Ну прямо как в поговорке: говорил горшку котелок: уж больно ты черен, дружок.
– Ну а теперь давайте проверим ваши умения. Вы не против, Дреа?
– Меня зовут Энди. – Ее терпение было на пределе. – Или Эндреа, если вам так больше нравится.
– Мне больше нравится Дреа, благодарю вас. – Он наклонился вперед, упираясь локтями в столешницу письменного стола. – Предположим, Макс Эллис хотел бы нанять меня на работу. Что бы вы ему сказали?
Энди едва не расхохоталась.
– О, давайте не делать этого.
– Нет, давайте сделаем. И я жду правду.
– Честно? – Невероятное искушение… – Вы не захотите ее слышать.
– Нет, захочу. Можете быть грубой, я стерплю.
Энди замешкалась. Если она скажет ему правду, ее можно больше не рассматривать как кандидата на должность личного секретаря. Хотя ей-то не все ли равно?
Все равно.
«Извини, Лейси».
– Ну хорошо. Я бы сказала Максу, что вы – целиком отдающийся делу бизнесмен, имеющий обязательства, жаждущий работать, обладающий силой духа и стремящийся добиться успеха.
Краешек его верхней губы слегка приподнялся вверх.
Энди продолжила:
– Я бы также сказала Максу, что у вас беда с социальными навыками, особенно со скромностью, добротой и порядочностью. Вы – женоненавистник, вы высокомерный и, главное, богатый надутый осел. Я бы также заметила, что ваши очень дорогие, занудно одинаковые черные ручки выстроились ровным рядочком. С правой стороны вашего письменного стола. Это означает, что вы одновременно суровы и скучны. Возможно, даже консервативны. И уж не буду говорить о вашей рубашке. Этот оттенок розовато-лилового кричит о гетеросексуальности и отчаянной меланхолии. При этом ничто не могло бы больше отдалить вас от того и другого. – Звучит великолепно.
– Очень хорошо, Дреа. В самом деле очень хорошо. – Донован посмотрел на нее с таким видом, словно это он оценивал ее характер. Да? Это ее дело, и ей ужасно захотелось, чтобы он воспользовался ее услугами.
Наконец Донован откинулся на спинку стула, на его губах заиграла улыбка.
– А скажите-ка мне, нанял бы Макс меня, выслушав вашу оценку?
– Да. К сожалению, думаю, что, скорее всего, нанял бы.
Блейк громко рассмеялся. Единственное, о чем он был в состоянии думать, так это о том, как бы избавиться от странного тепла, которое неожиданно начало заполнять его грудь. Господи, пусть виной этому будет изжога, а не восхищение потенциальной служащей, которая сидела напротив него.
Глаза Эндреа полыхнули в ответ на взрыв его смеха.
– Прошу прощения, – сказал он, взяв себя в руки. – Благодарю вас, Дреа. Я оценил вашу откровенность.
– Мое имя – Энди.
Блейк Донован счел ее явную раздражительность всего лишь слегка забавной. Все собеседование оказалось прямой противоположностью тому, что он ожидал.