Святыня. Деннис Лихэйн
вас из толпы, чтобы всучить литературу. Чаще парни, чем девушки, они носили защитного цвета форму, коротко стриглись, а в их добрых невинных глазах лишь изредка поблескивал огонек азарта.
Эти адепты Церкви Истины и Откровения были безукоризненно учтивы. Единственное, чего они желали от вас, это чтобы вы уделили им несколько минут для получения от них «благой Вести», то есть чего-то там по поводу грядущего Апокалипсиса или же Вознесения, словом, того, что случится, когда Четверо Всадников спустятся с небес прямиком на Тремонт-стрит и помчатся по ней, и адская бездна разверзнется под нами, дабы поглотить грешников или тех, кто наплевал на «благую Весть», что, кажется, для них одно и то же.
Эти ребята, здесь, на углу, работали не за страх, а за совесть; они кружили вокруг прохожих, проникали в толпы усталых, шедших с работы людей.
– Не хотите ли воспринять Весть, пока еще есть время? – отчаянно выкрикнул один, всучив клочок бумаги какому-то мужчине, который бумагу взял, но, отойдя, скомкал ее в кулаке.
Однако мы с Мэнни шли меж ними словно невидимки. До самых дверей Терапевтического центра к нам никто не приставал. Больше того: нас, похоже, они сторонились, даже шарахались от нас.
Я взглянул на Мэнни:
– Вы знаете этих ребят?
Он покачал своей тяжелой головой:
– Нет, мистер Дуэн.
– Но они вас вроде знают.
– Наверное, хожу здесь часто, вот и примелькался им.
– Наверное, – согласился я.
Открыв дверь центра, Мэнни отстранился, пропуская меня вперед, и я перехватил взгляд, который бросил на него один из «вестников». Парню было лет семнадцать, и на его щеках заметна была россыпь похожих на веснушки прыщей. Он был кривоног и так худ, что казалось, очередной порыв ветра может сбить его с ног, бросив на тротуар. Парень задержал взгляд на Мэнни лишь на мгновение, но взгляд этот был красноречивым.
Без сомнения, парень видел Мэнни и раньше и боялся его.
6
– Привет!
– Привет!
– Привет!
– Рады вас видеть!
При входе нас с Мэнни встретили четверо. И ей-богу, выглядели они счастливейшими из смертных. Три женщины и мужчина, лица сияют радостью, взор ясен и чист, тела так и пышут силой и здоровьем.
– Служащие? – спросил я.
– Кто? – вопросительно пробормотал Мэнни.
– Эти четверо, – повторил я, – служащие?
– И клиенты, – отвечал Мэнни.
– Иными словами, тут есть и те и другие?
– Да, – сказал Мэнни.
Не быстро, однако, соображает этот Мэнни!
– Они не производят впечатления чересчур удрученных.
– Мы ставим перед собой цель лечить, мистер Дуэн. А ваша оценка говорит в нашу пользу, не так ли?
Пройдя через вестибюль, мы поднялись по правому крылу ажурной лестницы, занимающей, казалось, чуть ли не весь этаж. Ступени лестницы были покрыты ковровой дорожкой, а посередине лестничной клетки с потолка свешивалась люстра размером с «кадиллак».
Немало скорбящих