Миллион долларов до конца света. Олег Айрашин
стене появилась картина: идиллический пейзаж с речкой и лесом. Солнце, крупным планом. Небесное светило тускнеет, поверхность вспучивается волдырями и вдруг выстреливает огромным протуберанцем. Огненный факел несётся прочь, дальше, дальше – и врезается в голубую планету. Через минуту-другую от него остаётся лишь россыпь искрящихся осколков.
– И явилось на небе великое знамение: жена, облачённая в Солнце; под ногами её луна, и на главе её венец из двадцати звёзд, – бархатный голос как нельзя подходил к увиденному.
– Иоанн Богослов, – произнёс Сергей. – Откровение, глава двенадцатая.
– Молодец, – сухо похвалил Тавровский.
Я потихоньку приходил в себя.
– Это настоящие съёмки через телескоп?
Леон рассмеялся:
– Астрономы шутят, в телескоп на Солнце можно посмотреть два раза в жизни: правым и левым глазом. Нет, это компьютерная симуляция, – он потёр ладони. – Сейчас мы всё расставим по местам. Слово нашей науке.
Сергей замешкался.
– С чего начать? С дельтонов или…
– Можно и с дельтонов, – мягко прервал Тавровский.
– Хорошо. Итак, сто лет назад мы сделали важное открытие. В солнечных выбросах обнаружили новый вид радиации. Дельта-мезоны, сокращённо – дельтоны.
– Подожди, – нахмурил лоб Белый, – нам бы попроще. Речь о солнечных вспышках? О протуберанцах?
– Не о всяких. Выбросы, о которых мы говорим, происходят из глубоких солнечных недр, и состав их необычен. Уже оторвавшись от Солнца, плазменный сгусток продолжает излучать эти самые дельтоны. А в нормальных условиях дельтоны из солнечной пучины не вылетают, их удерживают могучие силы гравитации. Но главное не это. Важными оказались два фактора…
– Нижайшая просьба, – перебил Леон. – То же самое, но языком человеческим.
– Постараюсь. Сначала о свойствах дельтонов. Огромная проникающая способность и сильнейшее поражающее действие. Препоганейшее сочетание, должен заметить, – и добавил не своим, но очень знакомым голосом. – Я доступно излагаю?
Все рассмеялись: узнаваемая манера Калганова-Брёвина, начальника пятого сектора.
– Итак, огромная способность проникать через препятствия. Бетонный слой половинного ослабления равен ста километрам.
– Серёжа, попроще.
– Представьте, на вас несётся поток излучений. Если спрятаться за стокилометровой стеной, доза уполовинится. А тысячекилометровый слой ослабит излучение в тысячу раз, то есть поглотит почти всё. Вот только где найти такой экран?
– Земной шар, – догадался я. – Ночная сторона.
– Не так просто, но к этому мы вернёмся. А теперь немного о поражающем действии дельтонов. Я вас не утомил?
– Пока все живы, – хмыкнул шеф.
– Понимаете, какая странность: из соматических эффектов только резкое повышение частоты онкозаболеваний и…
– Серёжа!
– Ах, да. В общем, после открытия дельтонов мы изучили их воздействие на живые организмы…
– Как это? – спросил я. – Вы что, всякий раз ждали вспышки?
– Зачем?