Трон черепов. Питер Бретт
будет трагедия, – отозвался Аббан.
Керан посмотрел на него холодно, ему не было смешно.
– Если Джайан позовет, Копья стекутся к нему. Он без труда насадит на острия головы Ашана и дамаджи и заберет трон.
– А Дамаджах еще проще обратить его в прах, – кивнул Аббан. – Мы теряем время, наставник, обдумывая ходы вышестоящих. У нас есть свой долг.
Они прибыли в лагерь Аббана, окруженный высокой толстой стеной, густо укомплектованной вооруженными ха’шарумами. Возницы дали надлежащий сигнал, и ворота распахнулись, явив взору низкие и широкие массивные здания.
Лагерь был крепок и надежен, но Аббан постарался – по крайней мере, снаружи – не придавать ему вида, способного соблазнить посторонних. Здесь тебе ни эстетики в архитектуре, ни фонтанов, ни садов. Воздух полнился дымом кузниц и грохотом молотов. Люди трудились повсюду, не встречалось ни одного праздношатающегося.
Когда Глухой вернул Аббана на землю, к ним подбежал мальчик. Он низко поклонился:
– Мастер Акас передает, что образцы готовы.
Акас руководил кузницами Аббана – чуть ли не важнейшим делом во всем лагере. Он был кузеном Аббана по браку, и платили ему щедрее, чем большинству дама. В его тени хоронился дозорный ха’шарум Аббана, из числа лучших – якобы с целью охраны, но в той же мере, чтобы предотвращать измену или уведомлять о любых намеках на нее.
– А, господин наставник, добро пожаловать! – Акасу было за пятьдесят, на голых руках круглились мускулы, как у всех, кто работал в кузницах. Несмотря на возраст и габариты, он двигался с нервным возбуждением, свойственным людям более молодым. Будучи, как Аббан, хаффитом, он не носил бороды, хотя подбородок зарос грубой щетиной. От него разило потом и серой.
– Как дела с производством? – спросил Аббан.
– Делаем оружие и доспехи для Копий Избавителя, – ответил Акас, указав на палеты, где лежали копейные наконечники, щиты и защитные пластины. – Меченое стекло – неразрушимое, насколько мы можем определить.
Аббан кивнул:
– А для моей сотни? – В действительности в «сотне» Аббана, выделенной ему Ахманом, было сто двадцать ха’шарумов, а пополняла ряды почти тысяча чи’шарумов. Аббан хотел вооружить их всех и обеспечить лучшей экипировкой, какую можно купить за деньги.
Акас поскреб щетину:
– С этим возникли… задержки.
Керан свирепо скрестил руки, даже не нуждаясь в сигнале Аббана. Акас был крупным человеком, но не настолько глупым, чтобы не понять намека. Он успокаивающе поднял ладони:
– Но дело сдвинулось! Идите и посмотрите!
Он быстро направился к палетам, на которых, как зеркала, сверкали те самые щиты и наконечники. Выбрав один наконечник, он принес его к приземистой, тяжелой наковальне.
– Меченое стекло, – сказал Акас, воздев наконечник. – Посеребренное, как ты велел, чтобы скрыть его истинную природу от случайного наблюдателя.
Аббан нетерпеливо смотрел. И ничего нового не видел.
– Процесс