Русский патриотизм и советский социализм. Алексей Кожевников
оппозиции своему курсу[240]. Однако из-за плохого состояния здоровья он не мог сразу дать необходимой для членов партии теоретической оценки произошедшему. Лишь 30 декабря 1922 г. он диктует свое письмо «К вопросу о национальностях или об “автономизации”», в котором обрушивается со всей присущей ему в таких случаях нетерпимостью на проводников «великорусско-националистической кампании» в республиках.
Прежде всего, необходимо было еще раз предать анафеме ранее отвергнутый курс на «автономизацию», являвшийся, по мнению Ленина, главной причиной проявившегося в Грузии русского «великодержавничества». «Я, кажется, сильно виноват перед рабочими России за то, что не вмешался достаточно энергично и достаточно резко в пресловутый вопрос об автономизации… Видимо, вся эта затея “автономизации” в корне была неверна и несвоевременна.» – таким признанием начинается это письмо[241]. Далее его автор называет главную политическую силу, препятствующую «правильному решению» национального вопроса. Речь идет о работниках советского аппарата, не изживших прежней имперской психологии: «Говорят, что требовалось единство аппарата… Мы называем своим аппарат, который на самом деле насквозь еще чужд нам и представляет из себя буржуазную и царскую мешанину… При таких условиях очень естественно, что «свобода выхода из союза», которой мы оправдываем себя, окажется пустою бумажкой, неспособной защитить российских инородцев от нашествия того истинно русского человека, великоросса-шовиниста, в сущности, подлеца и насильника, каким является типичный русский бюрократ. Нет сомнения, что ничтожный процент советских и советизированных рабочих будет тонуть в этом море шовинистической великорусской швали»[242].
Кроме работников аппарата в разряд проводников «великорусской националистической кампании» Ленин зачисляет и своих соратников, убежденных интернационалистов – Сталина и Дзержинского, повинных в «неправильном» разрешении «грузинского инцидента». При этом подчеркивалось, что «тов. Дзержинский, который ездил на Кавказ расследовать дело о «преступлениях этих «социал-националов»[243], отличился тут же только своим истинно русским настроением (известно, что обрусевшие инородцы всегда пересаливают по части истинно русского настроения)»[244]. В своей следующей диктовке, 31 декабря В. И. Ленин решил конкретизировать свое отношение к двум основополагающим, на его взгляд, вопросам, от правильного понимания которых зависела судьба союзного пролетарского государства – к вопросам национализма и интернационализма. Автор «диктовки» подчеркивал, что абстрактная постановка вопроса о национализме в корне неправильна: «Необходимо отличать национализм нации угнетающей и национализм нации угнетенной, национализм большой нации и национализм нации маленькой… По отношению ко второму национализму почти всегда
240
По воспоминаниям секретаря Ленина Л. А. Фотиевой, «Владимир Ильич был хорошо и всесторонне осведомлен о положении в Грузии… Не мог не знать, например, о таких вредных мероприятиях, проводившихся в Грузии с санкции старого ЦК КП(б)Г, как учреждение кордонов на границах Грузии, взимание платы за разрешение, выдаваемые НКВД на право въезда и пребывания в Грузии, которые Владимир Ильич безусловно не одобрял» (Фотиева Л. А. Из воспоминаний о В. И. Ленине (Декабрь 1922 г. – март 1923 г.) // Воспоминания о В. И. Ленине: В 10 тт. М., 1991. Т.8. С. 196–197). О произволе, допущенном коммунистическими властями Грузии в отношении голодающих русских беженцев (Г. К. Орджоникидзе осудил такую политику), свидетельствует следующий документ, направленный в октябре 1921 г. Уполномоченному Центроэвака РСФСР (Центральной эвакуационной комиссии): «Отношением своим за № 4769/1653 Политический отдел наркомзема уведомляет, что русские беженцы Карской области как не грузинско-поданные согласно первой статьи переселенческого устава в Грузии не могут быть расселены, что доводится до Вашего сведения. Зам. нач. Грузцентроэвака Какабадзе. 12 октября 1921 г.» (Цит. по: Константинов С. В., Ушаков А. И. История после истории. Образы России на постсоветском пространстве. М., 2001. С. 16).
241
Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т.45. С. 356.
242
Там же. С. 357–358.
243
Речь идет о сепаратистски настроенных членах ЦК КП(б)Г.
244
Речь идет о сепаратистски настроенных членах ЦК КП(б)Г. Там же. С. 358. Ф. Э. Дзержинский, убежденный критик любых проявлений национал-сепаратизма, и ранее выступал против декларируемого партийным руководством «права наций на самоопределение», рассматривая его как покушение на принципы пролетарского интернационализма и потворствование местному (в частности, польскому) национализму. На VII Всероссийской конференции РСДРП(б) в апреле 1917 г., в ответ на обвинения в поддержке «великорусского шовинизма» Дзержинский возразил: «… Я могу его (В. И. Ленина – А. К.) упрекнуть в том, что он стоит на точке зрения польских, украинских и других шовинистов» (См.: Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(большевиков). Протоколы. М., 1958. С. 90, 219).