Сущность зла. Лука Д'Андреа
и папа Плонер, должно быть, страшные фанаты Библии): «Разве ты не говорил, что взлетать можно только при видимости в двести метров?» – «Но мы имеем видимость в двести метров. Если закрыть глаза, то, сдается мне, даже и в триста».
Ужас во взгляде парня, скованного приступом паники. Страдания пастуха, которому камнепадом раздробило ногу. Полуокоченевший турист. Пара, заблудившаяся в тумане. Бесчисленное количество переломов, смещений, вывихов: кровь и пот. Слез – потоки, красот никаких. Майк спит по четыре часа за ночь, изнуренный выбросами адреналина. Сообщения по радио, от которых все сжимается внутри. Майк, искусанный тринадцатью видами комаров. Мое посвящение: чувствую себя как мумия в вакуумной упаковке и постигаю прелести клаустрофобии. Майк трясет головой: нет-нет, не надо брать интервью, воздуха не хватает. День и ночь преследующее тебя требование «неотложной психологической помощи».
И разумеется, Правила.
У людей из Спасательной службы Доломитовых Альп был пророк (Моисей Плонер); огненная колесница, возносящая их в Царствие Небесное (ЭК-135), и по меньшей мере двести тысяч правил, передаваемых из уст в уста. Было нелегко им следовать. Правила вырастали, словно грибы.
Правило Перекуса – возможно, самое причудливое (и до некоторой степени внушающее опасения). Будь то в семь утра или в четыре дня, но стоит только сесть за стол, как в этот самый момент зазвучит сигнал тревоги, и команде придется вылетать на спасательную операцию. В первый раз я сказал себе, что это не более чем совпадение. Во второй – подумал о шутках судьбы. С десятого – начал приплетать Бога и всемирную энтропию. Через два месяца перестал обращать на это внимание.
Уж так заведено, и беситься незачем.
Правило Перекуса предоставляло мне, сценаристу, не принимавшему непосредственного участия в съемках (бессмертные слова Майка Макмеллана: «Ты только должен усечь, каким макаром рассказать о том, что творится, обо всем прочем „Сони“ позаботится»), неожиданные преимущества. Звучал сигнал тревоги, команда спускалась в ангар, вертолет взлетал, а я, развалившись в кресле перед радиоприемником, подъедал за другими мороженое или десерт. Пишущий пером жирует больше, чем снимающий камерой.
Все это – вплоть до перекуса 15 сентября.
Уже несколько дней Майк выглядел усталым. Побледнел, осунулся.
Первая операция в тот день прошла гладко. Погода стояла хорошая, а турист из Милана просто немного струхнул и решил, что вертолет Спасательной службы – что-то вроде такси, на котором можно спуститься в долину. Вторая была точной копией первой, разве что лететь надо было не на Белый Рог, а на Длинный Камень.
Когда Майк вернулся из второго полета, я заметил, что он еле волочит ноги. Поменяв батарейку в камере (наше Первое Правило), он рухнул на стул. Через несколько минут заснул, прижимая «Сони» к груди.
В первом часу дня Моисей, подстегиваемый бурчанием в животах, решил, что настал момент бросить вызов Правилу Перекуса. Тушеное мясо. Картошка. Штрудель. Штруделя мы так и не отведали. А жаль – вид у него был весьма аппетитный.
Тревогу