Лифт. Ярославия Кузнецова
«Янкиных» в нашей стране предостаточно – сказал Лев Карлович, философия которого расходилась с происходящей в эту минуту реальностью.
– Мой крестный работал в мастерской резчиком по дереву. Он вырезал эту дверь в подарок моим родителям на очередную годовщину свадьбы. Она выполнена в единственном экземпляре по индивидуальному эскизу моего дедушки. За этой дверью мама, папа и их дочь – девятиклассница. То есть я.
– Мы можем спуститься на два этажа ниже, – предложил Егор, – там железная черная дверь с оранжевым граффити на ней. Мама с отчимом клялись оторвать мне голову за содеянное, но потом привыкли и даже разрешили расписать мне стену в собственной комнате. Во мне умер классный художник.
– Если вы вздумали шутить, то я спущусь и проверю, – воскликнула девочка – подросток и, стянув с себя куртку, помчалась по этажам. Вскоре её шаги стихли и снизу раздался удивленный возглас.
– Он не лжет, – подтвердила она, выглядывая из – за перил.
– Значит мне не показалось, – задумчиво почесал затылок профессор, – первая парадная очень напомнила мне подъезд моего детства. Я тогда жил в городе Котласе, что в Архангельской области. И там были такие ядовито – зеленые стены. И ватага мальчишек – это одиннадцатилетний я и трое моих друзей.
– Такого не бывает, – задумчиво покачала Яна головой.
Егор прекрасно знал эту её задумчивость. Это был первый скромный порыв перед бурей. Дальше у неё может начаться истерика, чего он всегда очень не любил.
– Давайте не будем наводить панику раньше времени, – предложил он сурово, – заходите в лифт и жмите на единицу. Мы возвращаемся домой. Еще пять минут покатушек, и мы с вами опоздаем везде, где могли опоздать.
Абсолютно растерянные, вереницей друг за другом, они снова вошли в кабину лифта. Двери бесшумно закрылись и все четверо ощутили движение вниз. В этот раз они приехали еще быстрее, чем в прошлый. Первой выскочила девочка. Она огляделась по сторонам и обернулась ко всем столпившимся в глубине кабины. В её глазах стояли слезы.
– Это мой подъезд. Здесь жили мы с родителями до того, как они разбились в аварии. Мы в Великом Новгороде.
Взрослые были шокированы не менее подростка. Девочка зажала кнопку звонка и, прижавшись ухом к двери, пыталась не упустить ни малейшего шевеления по ту сторону, но всё было тщетно. В квартире никого не было. По её щекам катились слезы. Девочка молотила кулачками по массивному резному дереву. На разбитых костяшках выступили капли крови.
– Мам, пап! – звала она, задыхаясь в истерике.
Яна первой очнулась от шока. Она медленно вышла из лифта, присела на корточки и приобняла девчушку.
– Малыш, как тебя зовут? – спросила она.
– Каролина, – ответил подросток.
– Каролина, сейчас у тебя дома никого нет. Похоже, мы с вами застряли в лифте и у каждого из нас паническая атака. Интересно, что проявляется она одинаковыми галлюцинациями. Этой двери на самом деле уже не существует. И родителей