Некрасовский рубеж. Владимир Броудо
деревья и кустарник для лучшего обзора. В тёмное время суток в посёлке дежурили народные дружины, следившие за соблюдением жителями светомаскировки.
Вспоминает жительница Деденева Маргарита Дмитриевна Мурашкина: «Наш дом в Деденеве стоял прямо напротив железной дороги и станции. Станция в войну была не там, где сейчас, а южнее, в районе переезда. Нам, как на ладони, были видны платформы с зенитками – наши охраняли железнодорожное полотно в целости от немцев. Это сейчас путей осталось всего два, а раньше их было несколько. И ещё напротив нашего дома был связной пункт, где держалась связь с Москвой и Дмитровым. Тогда же возле станции стояло много трофейных подбитых немецких танков на переплавку и какое-то огромное артиллерийское орудие, из которого немцы, видимо, собирались палить по Москве, и в ствол которого пролезали местные мальчишки. А снаряды солдаты из связного пункта носили храниться в подвал нашего дома. От нас было видно, как горит Яхрома».
Дмитров. Ноябрь-декабрь, 1941 г
«В Деденеве военные стояли долго, – вспоминает Дмитрий Сергеевич Гливенко. – Штаб их частично был разрушен бомбой, поэтому его, скорее всего куда-то перевели, а остались оружейная мастерская и военный склад с полевой кухней. Оружейным мастером там оставили раненого в ногу солдата, мы его звали дядя Вася. В одной из воронок он устроил пункт пристрелки, где правил сбившиеся прицелы, а я помогал ему таскать туда оружие. В другую воронку хоронили гражданских из дома инвалидов, потом их перенесли оттуда. У нас неподалёку было овощехранилище, поэтому зимой 1941-го и весной 1942-го года мы питались замёрзшей там картошкой, как, впрочем, и многие деденевские. Приходили туда и ломом откалывали себе „кусок“ смёрзшейся картошки. А в монастыре устроили мельницу прямо в церкви, и, если была пшеница, возили туда молоть. Наверху монастырской столовой стояли две зенитки, и, как помню, обслуживали их девушки. Война-войной, а девушки эти по вечерам устраивали для нас выступления с песнями и плясками. Мы ходили смотреть с удовольствием. А за больницей соорудили вольер и свозили туда собак. Всяких разных. И ещё там же стоял старый танк. Собак учили залезать под этот танк. В бою такая собака с привязанной к спине миной бросается под танк – и танка нет, и собаки, конечно, тоже… Ещё их учили возить такие саночки, как лодочка, чтобы вытаскивать раненых с поля боя. Собак обучали самостоятельно распознать раненого и помочь ему заползти в санки. Мы ходили к этим собакам, гладили, они были очень дружелюбные. Их всех потом увезли на фронт…»
Фашисты, однако, не собирались покидать Яхромский рубеж, закрепившись ещё во время прорыва к городу в нескольких близлежащих к деревнях. Деревня Степаново, обороняемая батальоном противника, усиленным 20 танками и большим количеством артиллерии, была превращена в сильный узел сопротивления с круговой обороной. Жителей Степанова немцы выселили из домов, крайние избы