Битва за Адриатику. Адмирал Сенявин против Наполеона. Владимир Шигин
заключение тройственного союза между мною, Портою и Персиею, направленного косвенно или скрыто против России… Конечной целью всех переговоров должно быть закрытие Босфора для русских и запрещение прохода из Средиземного моря всех их судов, как вооруженных, так и не вооруженных…»
До грозного 1812 года оставалось еще почти семь лет, но прелюдия к нему должна была уже вот-вот начаться…
Глава седьмая. Братья славяне
У острова Фано фрегат «Венус» попал в полосу полного штиля. Это было уж совсем не вовремя, но что поделать, с погодой не поспоришь! Коротая время, матросы разглядывали видневшиеся вдалеке сосновые и апельсиновые рощи, спорили, можно ли на островах гористых греческих хлеб растить. Офицеры в кают-компании чаями баловались. Пассажиры на фрегате подобрались весьма интересные, а потому Володя Броневский старался как можно дольше задержаться за столом, чтобы послушать их разговоры.
Поццо-ди-Борго корсиканец, совсем недавно принятый в русскую службу, рассказывал слушателям о семействе Бонапарте:
– Наши дома в Аяччио находились на одной улице, а потому я прекрасно знаю все это разбойничье семейство. Из всех Бонапарте порядочным был лишь папаша Наполеона старик Карло.
– Я слышал, что в сем семействе всем заправляет мать Наполеона? – вопросительно поглядел на рассказчика капитан-лейтенант Развозов.
– О, да! – кивнул ему Поццо-ди-Борго. – Мамаша Летиция настоящая фурия, способная на любую подлость! Под стать ей и все детки! Что касается Наполеона, то он даже родился, вывалившись головой об пол! Кстати, мы с ним еще с детства ненавидели друг друга, и могу без ложной скромности заметить, что я не раз устраивал ему хорошую взбучку! Однако все же, видимо, мало лупил!
– Помнит ли вас французский император сейчас? – отхлебнул обжигающий чай из стакана Развозов.
– Еще как помнит! – расхохотался Поццо-ди-Борго. – Бонапарте давно мечтает свести старые счеты. Он объявил меня изменником, повелел поймать и казнить! Но, думаю, его самого казнят куда раньше!
Сопровождавший дипломата английский полковник Мекензи был менее словоохотлив, но и он рассказал немало интересного из жизни своего отца, известного путешественника по Северо-Западной Америке. Коллежский асессор Козен веселил всех анекдотами из жизни старых дипломатов.
Наконец грек-лоцман объявил:
– Виден Баргарт! Подходим к Рагузе!
Вдалеке за линий горизонта смутно угадывалась в дымке гора Баргарт. Дипломаты начали собирать свои саквояжи.
По прибытии на рейд Новой Рагузы пушечным выстрелом при поднятии купеческого флага вызвали с берега российского консула. Тот прибыл и тут же отплыл обратно, забрав с собой всех трех пассажиров.
Утром следующего дня рагузинский правитель-ректор прислал на «Венус» вино и зелень. Пользуясь стоянкой, Развозов пригласил офицеров съехать на берег.
– Посмотрим, что здесь к чему. В здешних краях нам, судя по всему,