Русский Рокамболь. Александр Цеханович
он встречал на улице и признавал за кровных денди.
В общем, он был очень недурен и «подражание» выходило у него недурно. Наташа, завидев его, даже покраснела от удовольствия и как-то смущенно начала прятать за спину узелок, с которым она зашла в садик, идя с экстренной работы.
Андрюшка приветствовал ее почтительно-театральным поклоном. Она покраснела еще более. Затем оба сели на скамейку.
– Ведь сегодня праздник, – заговорил Андрюшка, – отчего же вы сюда с узелком-то пришли?
– Я с работы! – тихо и как бы извиняясь ответила Наташа.
– Гм… И охота вам работать даже в праздник?..
– Что ж делать, я была у графа у одного… Фамилия ему Радищев… Может быть, слыхали? Положим, они не очень богато живут, а все-таки настоящие графы… и вот что я вам хотела еще сказать… Вот случай-то… я и теперь просто не могу прийти в себя от удивления… когда я пришла туда. Сегодня я в первый раз там; сестра меня послала… гляжу из залы в будуар графини… вдруг входит… Ей-богу, я даже чуть не упала… Ну вот две капли воды, вы входите… То есть даже не отличить… Глаза, волосы, рост… все, все… Я уж подумала, что это вы, потому что вы же и рассказывали мне, что вы не простой человек, а должны скрывать до поры до времени ваше звание.
Она проговорила все это, опустив голову и, по обыкновению, смущенно теребя оборку платья; но если бы она подняла глаза и взглянула на лицо Андрюшки, то, наверно, испугалась бы.
Он внезапно побледнел; потом сразу кровь прихлынула к голове с удвоенной силой, а глаза заблестели какой-то радостью и решимостью.
Но он скоро овладел собой и с улыбкой тихо спросил:
– Неужели уж так похож?
– Не похож, а просто совсем вы…
– Когда же это вы видели его? В котором часу?..
– Да поутру… Я там на полдня была взята…
– Куда же он потом скрылся?..
– Не знаю; кажется, ушел куда-то…
– Ушел?
– Да…
Андрюшка принялся, опустив голову, чертить на песке тросточкой буквы, совершенно незнакомые для Наташи, несмотря на то что она была грамотна.
– Какие это вы буквы чертите? – спросила она, с удивлением взглянув на него.
– Это?
– Да…
– Французское слово… je t’aime[1].
– Вы знаете по-французски?
– Конечно! – небрежно ответил подмастерье. – До того несчастия, которое заставляет меня тайно от всех вести эту жизнь, я учился… я был в высшем учебном заведении.
– А что значит это слово?
– То значит, что я хочу давно сказать вам.
– А что же?
– «Je t’aime» – значит «я тебя люблю».
Наташа побагровела и закрыла лицо руками.
В это время сидевший на краю скамейки какой-то господин встал и ушел.
Андрюшка, казалось, только и ждал этого. Он придвинулся и страстно заговорил:
– Да-да, я люблю вас, Наташа, знайте это!.. А вы?..
Он остановился, принял красивую позу и старался заглянуть в лицо молодой девушки ласковым взглядом; но его
Я люблю (