Хрустальная сосна. Виктор Викторович Улин
едко усмехнулся Аркадий. – Он будет пьянствовать, а мы – работать. Как и положено в этой стране.
За обедом мы рассказывали девчонкам о пожаре, не жалея драматических подробностей и усердно сгущая краски. Вика с Людой смеялись, а Катя всерьез испугалась, представив душераздирающее зрелище сажи, хлынувшей на Славку из горловины.
А потом вдруг грянул дождь. Он подкрался незаметно и застал нас врасплох. Начался как мимолетный летний ливень, затем ослаб и пошел вяло, грозя затянуться до вечера. Дядя Федя остановил агрегат, и мы забились в автобус. Дождь стегал по мутному окну. Мешки, выработанные за утро – девяносто с лишним штук – мокли под дождем, быстро темнея бумажными боками.
– Эх, мать-перемать…– сокрушенно покачал головой дядя Федя. – Размочит ведь вдрызг, все на хрен пропадет. И Степка, брандахлыст, уехал – на горбу такую массу разве в навес переволокешь…
– Давайте брезентом укроем, – предложил Славка.
– Не хватит брезента нихера. Да и он быстро промокнет. Сколько раз председателю говорено – надо крышу строить над раздатчиком. Тогда бы и в дождь работать могли, и ржавел бы меньше. А ему все по хрену…
– Пидарседатель ваш, судя по всему, еще тот кадр, – кивнул Володя.
Потом выругался сквозь зубы и, надвинув на голову воротник серой застиранной куртки, куда-то ушел. Я проводил его взглядом. Он обогнул агрегат и зашагал по разбитой дороге к машинному парку. А дождь лил, не переставая. Один из мешков осел и завалился набок. Мы со Славкой и дядей Федей все-таки выскочили наружу, растянули брезент – его хватило меньше, чем на половину мешков. Славка сокрушенно качал головой. Нам было жалко. Продукт собственного труда на глазах обращался в прах.
И вдруг прямо из дождя, как мне показалось, вырос грузовик. Из кабины выскочил насквозь мокрый Володя.
– Откуда?! – удивленно спросил дядя Федя, указывая на машину.
– От верблюда… Давай, быстро загружать надо, он до навеса подкинет.
Шофер подал грузовик задним бортом прямо к раздатчику. Володя стоял в кузове, а мы со Славкой быстро подносили мешки. Сначала они казались совсем легкими, я хватал их по два и легко швырял наверх, не дожидаясь Володиных рук. Потом, когда количество приблизилось к третьему десятку, они стали тяжелеть. Я уже не мог брать два мешка и поочередно кидать их одной рукой. Скоро не смог и двумя – подтаскивал мешок к машине, приваливал к кузову и толкал снизу, помогая Володе поднимать. Но без остановки таскал мокрые, теплые еще мешки. Аркашка работал тоже, но очень медленно и неторопливо. Поэтому основная масса пришлась на нас со Славкой. Мешков по сорок, а то и больше. Через пару минут эти их же пришлось сгружать под навес и расставлять рядами. Но эта работа казалась совсем легкой.
– Ну молодцы, мужики, – сказал дядя Федя, оглядывая спасенный продукт. – Спасибо вам, выручили… Даром, что городские.
Дождь не прекращался, агрегат стоял беззвучный и бездвижный. И мы вернулись в автобус.
И как ни странно, хотя руки мои болели до плеч, а ноги подкашивались