Симулякры. Макс Ирмелин
не ответил, и он замолчал.
– Наступили такие времена, Герман, и есть шанс запрыгнуть в уходящий поезд…
Быстро взглянув на меня, он будто спохватился и совершенно некстати развел руками. Последние слова были сказаны им с каким-то многозначительным намеком, но мне они показались столь нелепыми в нашей ситуации, что я невольно съязвил:
– А ты не можешь разъяснить, что тебе известно, чего я не знаю и что мне важно знать?
– Это потом, а если говорить точнее, я могу узнать. Уверен, что такая информация существует. Ты понимаешь, о чем я?
Несмотря на то, что он нес полный бред, я почувствовал облегчение, оказавшись втянутым в нелепый разговор.
– Нет, до меня не доходит. Но сейчас это не интересует. Ты понял меня, да?
Ян, к моему удивлению, болтал без умолку, начал рассказывать некстати о своей неудачной семейной жизни, а я, слушая его вполуха, чувствовал, как меня покидает чувство одиночества и отчаяния.
Зашли мы в кафе «Месопотамия», где он заказал 500 граммов водки и шашлык.
– Это твое любимое место? – спросил я прямо. – Как-то видел я отсюда вас с Майей, я следил за вами.
И внимательно посмотрел ему в глаза – не дрогнет ли случайно? Вопрос не застал его врасплох:
– Знаю, Герман, я все знаю.
– А я тебе не верю. Ты чем занимаешься, можешь сказать?
– Не могу, ты сам не знаешь.
– Нет, не знаю. Что ты делаешь здесь, на Арбате?
– Я? Я люблю рисовать портреты незнакомых людей.
– Вот как. Говорят. Что ты какой-то специалист в частной фирме.
– Пусть говорят. У меня вообще большие связи.
– Ты работал в ФСБ?
– Я и сейчас, можно сказать, работаю. Только после войны я перешел на другую работу.
– Ты воевал?
– Почти везде.
– И убивал людей?
– Приходилось. Самый интересный случай произошел в Чечне. Я получил задание найти неуловимого черного снайпера. Черный – это потому что не живой, то есть призрак. У него был почерк – стрелял всегда в точку, чуть выше переносицы. Прислали лучших снайперов, чтобы отследить и ликвидировать, но не смогли обнаружить, и он продолжал убивать наших. И вот я пошел в тот лес на склоне соседней горы, ходил-ходил, ничего не обнаружил. Замаскировался и стал ждать. И вдруг вижу тень в сумерках. Бежит с винтовкой, я за ним потихоньку. А там речка, туман над речкой, и он вдруг исчез, буквально растворился в тумане. Думаю, из тумана он и возникает, устроил засаду, лежу и жду. На третьи сутки снова туман, и он в тумане проявился. Прицелился как следует, чтобы попасть в лоб, выстрелил, он упал – и превратился в мертвого человека.
– Хватит брехать, Ян.
– Вот богом клянусь, убил я его.
– И ты веришь в призраки, смешно!
– Нет, Герман, не смешно. Дело в том, что это был не призрак, а живой снайпер, но все считали его призраком, потому что не могли обнаружить. Он всегда стрелял ночью из тумана. На его винтовке стоял израильский голографический прицел с лазерным датчиком движения.
«Как