Родина против бесов. Андрей Николаевич Савельев
изобличение всех русских в ксенофобии. Этим и воспользовались негодяи, склонившие Путина к покаянию за весь наш народ, который ему таких полномочий никогда не давал.
Одна из побочных целей заказчиков кампании в прессе состояла в том, чтобы нейтрализовать наш запрос Генпрокурору о фактах экстремизма в еврейских и иудейских организациях. Чтобы и впредь никому неповадно было искать экстремизм в еврейской среде, концентрируя усилия репрессивной машины на русских политических активистах. Гадкие слова еврейских источников о других национальностях и иных религиях должны были остаться в неприкосновенности. У евреев и иудеев экстремизма нет, как не было секса при советской власти. Секс-то в реальности был, но говорить о нем публично было стыдно, запрещено нравственными нормами. Потом страна избавилась от чувства стыда, и общедоступные издания заполнило бесстыдство. Единственное, чего не коснулось это повсеместное бесстыдство – это еврейский вопрос. В нем не было ничего сексуального, но говорить о евреях могли только сами евреи. И только в превосходных тонах.
В бесовской кампании стыдливой еврофилии и бесстыдной русофобии особенно досталось нам, участникам голодовки. Увы, несколько подробных интервью, которые я дал разным изданиям, не вышли в свет. Они и не могли выйти, поскольку целью этих изданий была не честная дискуссия, а попытка отыскать «жареные» факты. (Я помню, как в иной ситуации потухли глаза известного английского журналиста, пожелавшего «раскусить» меня как «русского расиста», но обнаружившего явное отсутствие «состава преступления».)
Для меня провокационный антироссийский характер всех этих публикаций был очевиден. Именно они разжигали межнациональную рознь, вытащив в публичную сферу перевранный донельзя документ, предназначенный только для глаз Генпрокурора. Именно этими подлыми субъектами экстремизм разжигался самым беззастенчивым образом, а попытка дать правоохранительным органам задание выявить и уничтожить этот экстремизм была блокирована.
Запрос был отозван из Генпрокуратуры. И в связи с поднявшимся ажиотажем, и по причине действительно присутствия в тексте неточных и неясных формулировок, которые при публикации легко перевирались. Но это вовсе не значит, что тема была закрыта. Она не может быть закрыта пока проблемы, поднятые в запросе, не найдут своего разрешения – сначала в непубличной сфере, в работе правоохранительных органов и ученых, потом в публичной – в открытом диалоге этнических объединений разной принадлежности. Целью такого диалога будет, разумеется, не стремление доказать непорочность всех евреев и иудеев, а честное признание вины за экстремизм любой принадлежности – по конкретным фактам, которые вовсе никто не собирается распространять на весь народ или всю конфессию.
Разжигание страстей в кампании против антисемитизма было настолько очевидным, что у Кремля нашлись все-таки профессионалы, чтобы завершить тему взвешенным репортажем