Элохим. Эл М Коронон
он был задет за живое, глубоко уязвлен. Рубен коснулся больного места в его семейной жизни. Брак с Анной был счастливым. Они любили друг друга так же сильно, также страстно, как двадцать лет тому назад, не теряя все эти годы надежды на то, что Бог рано или поздно пошлет им наследника.
Но теперь он потерял всякую надежду. Выходка Рубена поставила его перед лицом горькой правды. В ушах все еще звенели его слова: «Значит, Бог отверг его». И вся беда состояла в том, что он не знал, что на это ответить. Он действительно ощущал себя отверженным.
Рубена он знал давно, с детства. Тот не посмел бы унизить его с глазу на глаз. Другое дело при людях, в Храме, в праздничный день. Элохим не мог наказать его на месте.
Сидя с поникшей головой на коне, он бесцельно блуждал по улицам Иерусалима. Всюду было полно народа. Люди были охвачены праздничным весельем. Среди них его одинокая фигура выглядела странно: он производил впечатление человека, безнадежно затерявшегося в своих тяжелых мыслях.
Постепенно темнело, и Элохим не заметил, как очутился перед воротами своего дома. «Видимо, конь сам нашел путь», – мелькнуло в голове. Сначала он хотел войти в дом, но потом понял, что это выше его сил. Он не сможет продолжать жить по-прежнему и делать вид, что ничего не произошло. Как теперь смотреть Анне в глаза? От одной этой мысли он содрогнулся. Нет, он не сможет вернуться к ней. Ему надо уходить! Но куда? Может к тестю, посоветоваться с ним? Рабби Иссаххар ему был близок как отец. Но сейчас Второсвященник в Храме. Вернется домой поздно вечером. Элохим впервые в жизни оказался в полной нерешительности. Он не знал, что надо делать. Знал только, что отныне его жизнь круто изменилась.
Он привстал с седла, обернулся и посмотрел в сторону Храма, находящегося на вершине горы Мориа. На всем белом свете не было для него дороже места. Затем он опустился в седло и помчался от дома прочь.
Между тем в Храме праздничная дневная служба завершилась. Симон бен Боэтий, Коген Гадол[6] и рабби Иссаххар, Сеган ХаКодешим[7] в сопровождении двух мемунехов[8] удалились в притвор Первосвященника в Святилище.
Присутствующие почтительно уступали дорогу старейшинам, членам Синедриона и главам колен Израиля. У всех праздничное настроение было испорчено неожиданной выходкой Рубена. Но никто ему ничего не сказал. Лишь некоторые из старейшин, проходя мимо, бросали на него укоризненный взгляд. Было очевидно, что никто не одобрял его поступка.
Рубен был уверен в своей правоте и рассчитывал на всеобщую поддержку. Но теперь ему стало ясно, что он допустил непростительную ошибку. Бессмысленно было оставаться в Храме на вечернюю службу. Он отыскал своих сыновей во Внешнем дворе и вместе с ними вернулся домой.
Дочери весело выбежали им навстречу, за ними вышла Ася, жена Рубена. Самая меньшая дочь, любимица отца, кинулась ему на шею. Он нежно обнял ее, вымученно улыбнулся жене и вошел в дом.
Ася была чуткой женой. Существуют на свете женщины, которые как
Kohen Gadol – Первосвященник.
Segan HaKodeshim – заместитель Первосвященника, Второсвященник.
Memunneh (Catholikin) – помощник Первосвященника.