Элохим. Эл М Коронон
на твоем месте, – ответил Дворцовый Шут. – Твое место – трон. Садись на любое свободное место. Не стесняйся!
– Не паясничай тут. Встань, тебе говорят.
– Хорошо, хорошо. Убери ногу! Но-но! Только без насилия! Не толкай, сам встану.
Царь сел на свое место, называемое еще со времен Саула «седалищем у стены», и усадил Первосвященника по правую, а рабби Иссаххара по левую руку от себя. Принц Антипатр устроился рядом с рабби Иссаххаром, слева от него.
Дворцовый Шут норовил сесть как можно ближе к царю, но его оттеснили дальше, и он очутился рядом с Черным Евнухом у выхода. Он посмотрел на Черного Евнуха и громко сказал:
– Уважаемые гости и не очень уважаемые дворцовые нахлебники! Сегодня наш ученый муж, Николай из Дамаска, наконец-то открыл мне, над чем он бьется последние семь лет. Оказывается, он никак не может доказать, что наш царь и Черный Евнух не братья. Говорит, «они очень похожи, как родные братья». Оба громадные, оба толстые, оба черные и оба постоянно чего-то хотят.
– Даже не смешно, – сказал Ферорас, брат царя.
– Вот именно. Я говорю ему, посмотри на Ферораса. Ни капли не похож на царя. А все равно его брат. Говорит, «это следующая проблема», на что, наверняка, у него уйдет еще семь лет. Надо, говорит, «выяснить все объективные и субъективные причины». Почему, мол, Ферорас не похож на царя. Ну, выражаясь проще: кто виноват? Сосед по шатру или кто-нибудь еще? Говорит, у меня пока нет фактов.
– Не переходи границу, шут! – пригрозил царь.
– У познания нет границ, царь, дозволено изучать все. Вот я говорю Николаю, ну это же очевидно, что царь и Черный Евнух не братья. Один все время хочет и может, а другой хоть и хочет, но не может. А он говорит: «Очевидно только одно: они не близнецы. А все остальное лишь субъективное допущение, но не объективный факт». Тогда, я говорю, брось терзать себя. У тебя же нет фактов, что они братья. А он говорит: «Ну да, нет, но у меня также нет фактов, что они не братья».
– А что разве не так? – возразил недоуменно Николай Дамасский.
– Нет не так, – ответил Дворцовый Шут. – Тебе факт нужен? Вот тебе факт. Царь обрезан, а Черный Евнух нет.
Черный Евнух шлепнул Дворцового Шута по затылку.
– Откуда знаешь, что я не обрезан? А может как раз наоборот, обрезан!
– Чего злишься, дурак! – недоуменно сказал Дворцовый Шут, потирая затылок. – Тебя же сравнивают с самим царем. Радуйся!
– Кончайте базарить, – сказал царь и обратился к Г.П. – Учитель, вот вам пришлось много лет прожить в Афинах. Скажите, в чем самая главная заслуга греков, так сказать, перед человечеством?
– Греки, вроде бы, первыми разделили вещи по категориям, – ответил Г.П. – У них категориальное мышление. Все разделять и раскладывать по полочкам.
– Не очень ясно, – посетовал царь. – А нельзя ли попроще?
– Κατηγορια означает обвинение. На афинской агоре от обвинителя – κατηγορος’а, требовались четкость и ясность речи при выдвижении обвинений – κατηγορεω против кого-либо, что в свою очередь требовало умения все строго разделять и не путать между собой. Афиняне научились