Добрые люди. Хроника расказачивания. Петр Панкратов
за стол, Иван Семёнович спросил:
– Вы не хотите перекрестить лбы?
– Зачем, – багровея, спросил Пётр Семёнов.
– Затем, Петя, чтобы не поперхнуться, – ответил Иван Семёнович.
– А он есть, Бог? – спросил Пётр, багровея ещё больше.
– Всякому дураку ясно, что есть, – ответил Иван Семёнович.
– Зачем он допустил то безобразие, из которого мы сейчас едем? – громко и угрожающе спросил Пётр.
– Петя, злоба, которая тебя посетила сейчас, плохой советчик. Спорить надо в здравом уме. Не хочешь, не крестись, успокойся, но Бога не забывай и не обвиняй его в том, что вы накуролесили сами, добровольно, без Бога. Вы в 1917 году бросили фронт, изгнали офицеров из сотен и полков, это вам Бог виноват? Он вас заставил? Но Господь милостив. Он послал вам прапорщика Калинина, а вы послушали его? Пошли защищать Русь и Дон? Нет. Пошли добровольно к предателю казачества Миронову и стали воевать сами против себя. И тут вам Бог виноват? Иисус Христос, возносясь на небо, говорил своим апостолам: «Я буду вам помогать, если вы меня попросите». Вы попросили Бога о помощи?
Нет. Вы научились грабить, материться грязно и в несколько этажей. Вы родились от казаков. До гражданской войны были казаками, а сейчас кто вы? Я не знаю, кто вы, но я точно знаю, что вы не казаки. Слово «казак» стало ругательным словом. Земли больше у вас нет. Земля теперь «общенародное достояние». Сколько казаки пролили своей и чужой крови за казачью вольность, за казачью землю, а теперь казачья вольность и казачья земля украдены вашими вождями: Лениным и Троцким. Приедете домой, подлечитесь и вас стравят рябых с конопатыми, чтобы вы перебили друг друга. В доме Тимофея Долгова жил комиссар. Мы носили ему самогонку и табак, и разговаривали с ним, задавали вопросы. Я прикинулся иногородним. Он мне сказал, что Дон, Кубань, Терек, Урал будут очищены от казаков. А земли будут заселены немцами. Он говорил как прапорщик Калинин, что Ленин, по матери, полуеврей и полунемец. Петя, на вот, разлей на всех. Хозяюшка, выпей с нами, – пригласил Иван Семёнович.
– Нет, нет, нет, – зашумела и замахала руками хозяйка.
– Где твой муж? – спросил Иван Семёнович.
– В Балашове, в госпитале, – ответила хозяйка.
– Если хочешь дождаться мужа, то выпей. Берите, ребята, за встречу, за возвращение домой, – призвал Иван Семёнович.
Хозяйка выпила первой.
– Дорогие мои братья во Христе, от всей души поздравляю вас с возвращением домой. Раны ваши заживут и вы снова заживёте. Солнце будет вам светить, а вы будете радоваться и растить детей. Ваши жёны ждут вас. Казаки выпили и закусили. Иван Семёнович заметил, что хозяйка не ела масо:
– Кому бережёшь мясо?
– Сынок у меня уехал высевать шлак.
Иван Семёнович ушёл в кибитку, взял с фунт мяса, полтора фунта сала, буханку хлеба фунтов на восемь.
– Вот, хозяюшка, твоему сыночку. Много высевает? – спросил Иван Семёнович.
– Когда как. В среднем ведро. Позавчера привёз мешок настоящего угля. Кочегар дал, когда чистил топку.
Поблагодарив