Простая история. Том 3. Амрита Альгома
нащупал маленькие бусинки чёток. Сама же сказала, что молитва успокаивает. А вместе с ним не молилась. Хотя сегодня утром пришла на утреннюю мессу, сопровождая Марину. Джеф был тронут таким знаком внимания. Потом она с сожалением отправилась в школу. После болезни у Николь появилась новая черта: она перестала прогуливать. Это его и радовало и удивляло. Радовало потому, что он был доволен, когда у неё всё было хорошо. А удивляло потому, что ему опять казалось, что он где-то что-то просмотрел в её умозаключениях.
Вскоре он болтался в тряском автобусе: какой смысл арендовать машину, если всё равно не знаешь куда ехать? Картой пользоваться не хотелось, хотелось подумать. А автобус идёт прямо до места. Поглядывал на обочины дороги, изумляясь. Как же это так? Всего несколько часов по воздуху и ты попадаешь в другой мир. Подумать не получилось.
Он, поражённый, взирал на эту великую разницу. Давно он никуда не выезжал: удивляет отличающееся от привычного ему, окружаюшее пространство. Панельные трехэтажные дома, желтовато-коричневый, унылый пейзаж, словно выжженый солнцем. Худые чахлики по краям дороги, не дающие не то что самой тени, а даже и намёка на невидимую тень, покрытые серой пылью, жалкие и печальные. Не особенно чистое автобусное стекло с ветвящейся длинной трещиной посередине, подрагивает в металлических сочленениях, потому, что поддерживающая его резина давно высыпалась отсюда.
Почему здесь вдоль дороги столько мусора? Какие-то пустые пакеты, бутылки, банки, бумаги, коробки. Когда автобус огибал аэропорт, Джефу было видно местную "башню" и ему вдруг захотелось туда попасть. Посмотреть, как там работает народ. Он, морщась, прижал стекло пальцем, до того надоело его дребезжание, особенно усиливающееся на погрешностях асфальта и грунтовых участках. Так и кажется – вот стекло, наконец, треснет до конца и вывалится. Ветер медленно кружил тучи пыли, заставляя жмурить глаза прохожих и нещадно трепля их одежду. Тоненько пищал, проникая в щелястые окна. Лучи солнца ярко выделялись в пылевой взвеси на резиновом автобусном полу. Чем тут приходится дышать? Джеф вскидывал глаза на своих невольных сострадальцев. Они ехали. Не обращая внимания на такие мелочи. Не переживая о ветре. Не глядя по сторонам. Видимо, следовали старой истине: лучше плохо ехать, чем хорошо идти.
Когда ему объясняли дорогу, говорили: "О, это недалеко! Совсем рядом. Всего несколько остановок". О, эти испанские восторги!: судя по длине перегонов, Джеф смог понять, что здесь в иных случаях действительно – уж лучше плохо ехать. Он пожалел, что не взял напрокат машину. Тогда у него был бы воздух. Не совсем же он неграмотный, разобрался бы в карте как-нибудь. И тут же ему стало ясно, почему он не взял машину. Ники сравнила его путешествие с паломничеством. Все её рассказы о паломничествах сводились к простой истине: паломничество – это не просто передвижение к какому-то священному месту для поклонения. Паломничество – добровольное лишение себя каких-то удобств ради более высокой цели, жертва. Ему просто хотелось понять её, нужно