Политическая история Русской революции. Дмитрий Лысков
многих банков и компаний – Мамонтова и фон Дервиза. «Паника, произведенная крахом фон Дервиза, была настолько сильна, – писали современники[173], – что вслед за ним чуть не потерпел крушение и Торгово-промышленный банк… Крахи эти произвели на публику и биржу ошеломляющее влияние, увеличив всеобщее недоверие и стеснение кредита».
Негативные тенденции на бирже нарастали вплоть до конца сентября, когда вылились уже в полноценную биржевую панику. 23 сентября 1899 года вошло в историю как «Черный день» Петербургской биржи. Стремительное падение котировок затронуло все ценные бумаги вплоть до самых солидных. В стране разразился биржевой кризис.
Паника на бирже, в свою очередь, дала старт затяжному финансовому кризису. Его масштабы можно представить себе, исходя из таких данных: с 1899 по 1901–1902 годы курс акций Юго-Восточной железной дороги упал на 52,6 %, Русско-Балтийского вагоностроительного – на 63,4 %, Путиловского завода – на 67,1 %, Бакинского нефтяного общества – на 67,4 %, Сормовского – на 74 %, Брянского рельсопрокатного – на 86,5 %. Не меньший разгром произошел и в банковской сфере, акции Русского для внешней торговли банка рухнули на 45,9 %, Санкт-Петербургского учетного и ссудного банка – на 59,3 %[174].
Аналогичные тенденции наблюдались на зарубежных биржах. Так, с 1899 по 1901 год в Париже и Брюсселе падение курсов акций 18 каменноугольных российских предприятий составило 46 %, 50 металлургических и механических заводов – 50,7 % газовых и электрических – 64,8 %, строительных – 65 % и 6 стекольных – 80 %[175].
В абсолютных цифрах это означало, что предприятия, которые ранее оценивались в 1,3 млрд франков, внезапно подешевели до 536 млн[176].
«Мы переживаем кризис, развитию которого не предвидится конца, – писали деловые газеты. – Торговые бюллетени приносят нам с каждым днем все новые и новые понижения самых солидных ценностей». «На бирже с каждым днем становится все хуже и хуже, положение приобретает положительно угрожающий характер»[177].
Падение акций означало снижение капитализации предприятий. Финансовый кризис, таким образом, перерастал в промышленный. «Платежи приостанавливаются, торговые заведения останавливаются, фабрики и заводы сокращаются или прямо закрывают работу», – писала пресса[178].
Уже в конце ноября 1899 года газеты стали бить тревогу: «Прежде всего стали сокращать производство в московском фабричном районе, и это сокращение… прошло красной нитью по всем фабрикам. Лодзь крепилась, но теперь и она пошатнулась. Местный корреспондент газеты "Сын отечества" в картинной форме изобразил сокращение производства, роспуск рабочих и все сопутствующие перипетии неизбежного кризиса»[179].
«Промышленный кризис, – сообщало другое издание, – наступивший во многих фабрично-заводских центрах, как-то: Лодзь, Двинск и др., не пощадил и Белосток. Фабрики, за немногими исключениями, прекратили работы; многие рабочие бродят по городу в поисках
Там же.
Там же.
Там же.
Там же.