Ветер на пороге. Мадлен Л`Энгл
хорошо получалось скрывать, что он знает намного больше всех остальных шестилеток в классе. Один только словарный запас его бы выдал: он и в самом деле заговорил сравнительно поздно, зато сразу полными предложениями, безо всякого там младенческого лепета. При посторонних он до сих пор почти не разговаривал – это была одна из причин, почему его считали тупицей, – и тут он пошел в первый класс и вдруг заговорил, как… как его родители или сестра. Сэнди с Деннисом – те прекрасно уживались со всеми. Неудивительно, что Чарльза невзлюбили. Все думали, будто он отсталый, а он разговаривает, что твой толковый словарь.
– Ну, ребята, – сказала учительница первого класса в первый школьный день, лучезарно улыбаясь стайке первоклашек, – давайте теперь каждый из вас что-нибудь расскажет мне о себе. – Она заглянула в свой список. – Начнем с Мэри Агнес! Кто у нас Мэри Агнес?
Маленькая девчушка с выпавшим передним зубом и соломенными волосами, заплетенными в две тугие косички, сообщила, что живет на ферме и что у нее есть свои куры – сегодня они снесли целых семнадцать яиц!
– Отлично, Мэри Агнес! Ну а ты, Ричард… тебя зовут Дикки, да?
Толстый мальчик встал, кивнул и улыбнулся от уха до уха.
– Что нам расскажешь ты?
– Мальчишки – они не такие, как девчонки, – начал Дикки. – Мальчишки – они совсем по-другому устроены, потому что они, это…
– Хорошо, Дикки, хорошо. Об этом мы поговорим позднее. Ну, Альбертина, давай теперь ты.
Альбертина осталась в первом классе на второй год. Она встала, оказавшись почти на голову выше всех остальных, и гордо поведала:
– Наше тело состоит из костей, кожи, мышцев, кровавых сосудов и всего такого.
– Отлично, Альбертина! Правда, ребята? Я смотрю, у нас в этом году собралась целая компания настоящих ученых! Давайте похлопаем Альбертине! Ну а теперь… – она снова заглянула в свой список, – Чарльз Уоллес. Тебя зовут Чарли, да?
– Нет, – ответил он. – Меня так и зовут – Чарльз Уоллес.
– У тебя ведь родители ученые, да? – спросила она и, не дожидаясь ответа, сказала: – Ну давай расскажи нам что-нибудь.
Чарльз Уоллес («Ну думать же надо было!» – упрекала его вечером Мег) встал и сказал:
– Сейчас меня больше всего интересуют фарандолы и митохондрии.
– Что-что, Чарльз? Какие еще ипохондрии?
– Митохондрии. Митохондрии и фарандолы происходят от прокариот…
– От кого?
– Ну, в общем, несколько миллиардов лет назад они, вероятно, проникли в то, что потом сделалось нашими эукариотическими клетками, и остались там жить. Они обладают собственной ДНК и РНК, а это означает, что они существуют отдельно от нас. Они находятся в симбиотической связи с нами, и что самое удивительное – что мы полностью зависим от них в том, что касается кислорода…
– Ладно, Чарльз, давай-ка ты больше не будешь выдумывать всякие глупости и в следующий раз, как я тебя вызову, постарайся не выпендриваться. А теперь ты, Джордж. Расскажи что-нибудь