Фатум. Александр Юрьевич Щигринов
город грозовой темноте он отчетливо увидел ярко высвечивающуюся, показавшуюся тогда парню просто огромной красную букву «М».
Вломившись в вестибюль метро, Игорь остановился перевести дыхание. Отдышавшись и немного придя в себя, парень посмотрел по сторонам. Народу было битком. Кто-то такой же мокрый, как и он, а некоторые, их было меньшинство, были абсолютно сухие. Наверное, они или только прибыли с другой станции, или заблаговременно решили переждать непогоду. Как бы то ни было, гроза загнала под землю всех, кто не успел скрыться дома.
За высокими створчатыми дверьми станции «Проспект Мира» вовсю ревела буря. Струи дождевой воды били в щель между дверей, образовав у входа приличную лужу. И как заметил Игорь, в углах дверной рамы вода уже начала сочиться и через порог, находя себе дорогу в расшатанных стыках деревянной конструкции.
Взглянув на свою одежду, Игорь печально улыбнулся. Мало того, что мокрый с ног до головы, он был к тому же весь грязный из-за своего кульбита на асфальте. Сбивая с одежды прилипшие местами листья, парень прокрутил в голове последние минуты на улице. Глубоко вздохнул и медленно выдохнул, вспомнив дерево, которое чуть было не размазало его по асфальту.
Да и бог с ним, что грязный, зато живой, а то лежал бы сейчас под деревом, придавленный его тяжестью с разбитой головой, и смотрел бы, как струи дождя смывают и уносят в себе его кровь. Долго бы он так продержался бы? Не думаю. Игоря аж передернуло от всплывшей в воображении картины. И только сейчас, мысленно леденея от пережитого, он ощутил запоздало пришедший страх. Страх того, что мог вот так вот просто погибнуть, и нашли бы его только завтра, когда непогода стихла бы, и дневной свет представил бы на всеобщий обзор все разрушения, которые появились бы после этой, поистине сумасшедшей грозы.
Вода стекала с одежды Игоря на кафель вестибюля станции, просачивалась сквозь кроссовки, которые звучно хлюпали, когда парень шевелил замерзшими ногами. Да уж, сколько не сиди, а пьяным не будешь. Надо что-то делать.
Большие часы, расположенные над выходом из метро, показывали девять вечера. Возвращаться домой по городу у Игоря желания не было. И как назло сумку с проездным он оставил дома. Обыскав карманы своей насквозь промокшей одежды, Игорь, как утопающий на спасательный круг, воззрился на мятую, представляющую из себя сейчас не более чем мокрый фантик купюру достоинством в сто рублей. Для Игоря это был самый дорогой стольник, который он когда-либо держал в руках. Парень, недолго думая, встал в очередь кассы, аккуратно расправляя скомканную бумажку.
– Одна поездка, – сказал Игорь оператору, протягивая в маленькое окошко стольник.
Девушка-оператор брезгливо подняла купюру, держа ее двумя пальчиками. Замерла на мгновение, раздумывая: принять такие деньги или нет. Игорь, заметив ее колебания, наклонился к окошку и, улыбнувшись самой доброжелательной улыбкой, добавил:
– Девушка, другой нет. Вот вышел прогуляться, а тут такое, – он