Фатум. Александр Юрьевич Щигринов
Но с каким же удовольствием он пропиночил этого парня, что так неплохо приложился к челюсти Беса. Как сильно он обрадовался, что этот белобрысый крепыш так и не пришел в сознание до момента, когда последний пассажир не покинул вагон. И сейчас молодой гопник лишь ждал, когда придет в чувство его подельник. Вдвоем они на этом фраере ни одного живого места не оставят. Да и к тому же, по мнению Мони, Бес имел полное право ответить своему обидчику за нынешнее состояние.
Анна сначала пыталась раструсить Николая, потом несколько раз ударила его по лицу, но Бес не реагировал ни на что. Когда Моня с ней пришли в себя, Бес уже седел на полу прислонившись спиной к стене. Глаза его были широко раскрыты, дыхание было нормальное, но никакой реакции он не проявлял. Ни удары по щекам, ни похлопывания по плечу и пощипывания руки. Он не реагировал. Сидел, как в ступоре. Даже, когда девушка водила перед его лицом не ярким экраном мобильного телефона, зрачки парня не менялись в размере, они были максимально расширены, перекрывая всю радужку глаза.
– Как ты думаешь, он вообще придет в себя? – Анна поднялась с пола и подошла к Моне. – Может он того. Съехал?
– Да нет, – парень с раздражением сплюнул на пол. – Должен очнуться.
Моня сам присел возле товарища.
– Эй, ну давай, очухивайся! – он взялся за подбородок Беса и поводил им из стороны в сторону. – Ну! Ты же нас видишь и слышишь. Давай, давай, приходи в себя!
Никакой реакции. Расширенные зрачки и пустой взгляд. Моня понимал, что так вечно продолжаться не может. Тем более им пора было двигаться дальше. Их ждали на точке, а пакет с деньгами и пара травматов могли стать неожиданным сюрпризом для, скорее всего, спешащих сейчас к разбившемуся поезду спасателей и наряду полиции. Надо было двигаться.
– Да черт бы тебя побрал! – Моня отвесил звонкую пощечину Бесу. Голова парня мотнулась в сторону и вернулась в первоначальное положение. Никакой реакции. – Еще десять минут, забираем деньги и уходим. А пока ждем.
Гопник поднялся от приятеля, пнул заворочавшегося спортсмена и уселся на сиденье, устало закрыв глаза. Метро молчало. Тишина, мрак. Рядом сидит Анна и тоже молчит. Минуты идут за минутами, и в этой темноте замирают, превращаясь в вечность.
Моня сидел с раскрытыми глазами и ничего не видел, только мрак, только темнота погруженного на несколько десятков метров под землю вагона. Как заживо похороненный. Гроб из железа и пластика, который может вместить в себя сотню пассажиров. Составы для братской могилы.
Как ни странно, но ополовиненная бутылка шампанского при крушении не разлилась полностью, и в ней еще оставалось прилично содержимого. Моня, разгоняя не ко времени нахлынувшие мрачные мысли, с удовольствие приложился к бутылке, и оторвался от нее лишь тогда, когда та показала дно. Тяжелый день в купе с пустым желудком не заставили себя долго ждать, и, казалось бы, легкое шампанское довольно ощутимо ударило парня по мозгам. Моня даже подумал, что если он сейчас встанет, то непременно потеряет равновесие,