Русские женщины привилегированных сословий в Италии и на Лазурном берегу Франции. Валентина Петровна Олейникова
фамильное имущество в масштабах, поражавших заграничных путешественников, причем поведение женщин-помещиц в точности воспроизводило мужское[134], чему, несомненно, способствовало право русских дворянок реализации своего права на экономическую самостоятельность.
Представители не только столичного, но и провинциального дворянства приобретали роскошные виллы, с размахом отдыхали, вели дела и порой предпочитали российским зарубежные банки. Так, в архивном фонде нижегородских помещиков Шереметевых хранится письмо Адольфа де Равье Сморкревского к Ольге Дмитриевне Шереметевой, в котором содержится предложение о покупке ее римского имения. Другое письмо – из банка Шумахера в Риме, датированное 13 января 1843 г., адресовано В. П. Шереметеву. В нем сообщается о финансовых операциях банка с участием капитала «монсиньера Базиля де Шереметефа», размещенного в этом банке[135].
С увеличением количества «русского зарубежья» в отношении лиц, выезжающих на постоянное место жительства и, соответственно, переводящих за границу свои имения, был создан Свод Законов о сборах с имений, переводимых за границу. В нем рассматривалось и положение с собственностью, принадлежавшей иностранцам, «служившим в России», ибо в российских столицах к тому времени не только работали европейские посольства, но и были организованы иностранные колонии (как мы видели на примере итальянской).
В Приложении к Своду Законов, изданном в 1839 г., в параграфе 687 указывалось, что «10 % вычету подлежат также по правилам Свода Законов о состояниях, вывозимых за границу, капиталы лиц женского пола, которые, вступив в брак с иностранцами, не состоящими ни в службе в России, ни в подданстве, оставляют по браку отечество и вступают по мужу в чужеземное подданство»[136].
Лица, оставлявшие православную конфессию, лишались российской недвижимости вообще. Появление данного Приложения к Своду Законов свидетельствовало, на наш взгляд, о том, что браки русских дворянок с иностранцами стали в это время распространенным явлением. Автором были обнаружены архивные свидетельства пристального изучения и конспектирования данного устава знатными итало-русскими семействами[137]. Порядок сохранения имущества, остающегося после русского подданного за границей и после иностранного подданного в России, был определен в конвенции России и Италии от 16 (28) апреля 1875 г[138].
Количество граждан «русского зарубежья» к середине XIX века возросло настолько, что Европа стала знакомиться с девиантными[139] чертами русского характера: с понятиями «русский гонор» и «русский революционер». Николай I, всю жизнь опасавшийся революционных настроений в России, не мог не ввести в первый уголовный кодекс России – Уложение о наказаниях уголовных и исправительных от 15 августа 1845 г. – специальные статьи, распространяющие действие «сего уложения на российских подданных, находящихся вне государства», и выдачи иностранными правительствами лиц, «совершивших
Haxthausen A. von. Studies on the Interior of Russia. – Chicago, 1972. – P. 250.
Цит.: по: Медведева А., Сипатова м. Итало-нижегородское будущее… // Нижегородский предприниматель. Ниж. Новгород. № 2. 2004.
Устав о пошлинах с имений, переводимых за границу. Свод уставов о пошлинах // Свод Законов Российской Империи. 1893. – Т. 5. – С. 234–256.
Fondo Mareshca-Serracapriola. Fasc. 110 // Archivio Centrale dello Stato Napoli.
Консульская конвенция, заключенная между Россией и Италией, 16/28 апреля 1875. – СПб., 1875. – С.8.
Девиация выражается в совершении правонарушений или поступков, противоречащих нормам морали.